Чемпионка СССР-1989, России-2002 и обладательница Кубка Кубков сезона-2001/2002. В этом списке достижений Валентины Костюковой, с которой пообщался "Быстрый центр", не хватает лишь золота чемпионата мира 2001 года.
Трефилов бы её в Италию взял — как надёжного столпа обороны, с которым он начал работать ещё на старте своей тренерской карьеры…
"Валя не подведёт!" — это знает всякий, кто играл с фактурной линейной, которую откровенно побаивались соперницы. И даже сама Раиса Вераксо — гром и молния всесоюзных и российских чемпионатов — относилась к Костюковой с должным почтением.
А уж она-то умела разбираться в людях.
— Рая, кстати, тогда на "мир" и поехала. И отыграла там, надо признать, здорово — как авторитетный игрок, который должен был цементировать не только центр защиты, но и коллектив. Я же осталась дома по банальной причине — организм уже не выдерживал повышенных тренировочных нагрузок, а раз так, то зачем подводить людей?
— В советское время победа в чемпионате страны была сродни медали на чемпионате мира. Особенно, если не у дел остаётся знаменитый киевский "Спартак"…
— Тот турнир для краснодарской "Сельхозтехники" был очень тяжёлым. Света Выдрина травмирована, Галя Живило на одной ноге, Лену Кравецкую оперировали. Вдобавок у меня "госы" в институте, из-за чего меня Тарасиков и зачехлил — в последних матчах я участия не принимала.
БЦ представляет: топ-10 возвращений в женском гандболе. От Светланы Выдриной до Йенни Карлссон
— Они сошлись — волна и камень, стихи и проза, лед и пламень…
— Можно и так сказать. Тарасиков вообще не разрешал мне поступать в институт, а мама сказала, что пока не положу диплом об окончании института — любого, она играть не разрешит.
Я поступила в 1985-м, а 87-м и 88-м вообще не тренировалась, тренер не разрешал. А потом настали тяжёлые времена, и Тарасиков сказал, что я у него стажируюсь перед тем, как закончить институт и начать работать. Понятно, что всё это происходило на добровольных началах.
А после чемпионского сезона Трефилов отправил меня в ужгородские "Карпаты" — чтобы я совсем не бросила гандбол.
Мне там, кстати, понравилось. Улочки такие же узкие, как и в Краснодаре, но сам город более европейский. Я бы там с удовольствием бы и до пенсии играла, если бы Союз не развалился.
— Однако нам стоит поначалу исследовать ваше похвальное стремление к высшему образованию. Следует полагать, это был институт физкультуры.
— Да, как говорил мой папа — институт дураков, где самое главное не опоздать на поступление и на вручение диплома. Папе очень нравился баскетбол, но бабушка поступить в инфиз ему не разрешила. Со словами "мне не нужен дурак, который будет всю жизнь бегать за мячом".
Но отец отыгрался на мне. Я ведь шесть лет занималась толканием ядра, до тех пор, пока он не сказал: "Ну всё, хватит над собой издеваться, пойдем на игры!" А так как в Краснодаре лучше всего развивался гандбол, то я оказалась там.
— Вы были талантливой толкательницей?
— Меня потом и в институте просили в соревнованиях поучаствовать. Я хоть и крупная, но взрывная скорость была хорошая. У Трефилова и в отрыв бегала, все девчонки смеялись.
А что касается ядра, то с радостью от него отказалась. Всё-таки там однообразный и монотонный труд с железом. Это вам не игра, где ситуация всё время меняется, да и коллектив намного интересней.
— Первую тренировку помните?
— Да уж как забыть… Вначале девочки смеялись, когда я только приехала — папа привёз меня на "запорожце". Потом уже в зале — я стояла, а меня все обыгрывали, оббегали как палку.
Мой первый тренер Тамара Афанасьевна Кислянская потом сказала: "Не ожидала, что ты заиграешь". Всё-таки у меня была довольно благополучная семья. Но очень уж хотелось играть, понравился этот вид спорта.
— А что, гандбол только для тех, для кого спорт — это единственный шанс в жизни выбиться в люди?
— Это нам внушал Тарасиков. Он считал, что человек должен зависеть от него. Что типа только он может поспособствовать поступлению в институт. Или кто-то из неблагополучной семьи, или ребёнок далеко от родителей живет — и он типа помогает.
— Не идеальный тренер, да?
— А где они, идеальные-то? Если человек добился результата, значит, делал всё правильно. Трефилов тоже сначала оскорблял, обижал во время тренировок, а потом в конце сезона плакал и извинялся.
20 вопросов не о гандболе. Евгений Трефилов: "Хандру лечу Высоцким — колонка всегда под рукой!"
С ним я познакомилась в 1984 году. Он закончил из-за колена и пришёл тренировать дубль "Сельхозтехники". Сначала был очень добрый, и мы его все любили. Таким был другом, вам не передать… Пока не стал главным тренером "Россиянки".
— Наверное, мотивировал вас, говорил, что поработаете, как надо и станете классным игроком.
— Я такого вообще не помню. Наоборот, все всегда надо мной смеялись, особенно Максимов. Мол, как ты умудряешься бегать с таким весом? Я школу заканчивала при 180 роста и 96 кило веса.
На тренировках Трефилов ставил против меня двоих, и я должна была падать в зону. Я падала и плакала, а тренер возмущался: "Ты чего?" Но в игре меня держат — и там совсем другое. А так падений я не люблю, просто панически.
— Это единственное, чего боялись?
— Ещё кроссов. У меня всегда по лицу текли слезы, когда нам объявляли, что сегодня побежим. Потом уже в "Ладе" мы с Выдриной ходили и собирали ландыши, когда все бегали. Мы уже были возрастными, нам можно было сачковать. А в "Россиянке" носились по волгоградским полям — и Трефилов тоже…
А ещё он знал, что перед игрой меня надо вести в надлежащий тонус. Говорил так: "Пока тебя мордой по площадке не повозят, ты не разозлишься. Давай я тебя в раздевалке буду перед игрой бить?"
— Как вариант.
— У меня другое — если кто-то попадал в лицо, то я зверела. И ещё не любила, когда вратарю в лицо бросали. Этого человека приходилось наказывать.
Как-то приехали в Ростов играть, и нашему вратарю Любови Коротневой Рая Вераксо бросила в лицо. Так она не к ней, а сразу ко мне побежала — "Валя, я не специально, я не хотела!"
— Знала вас уже, выходит.
— Да, ещё со времён чемпионата Союза. Я только на неё выхожу, а она уже падает и обращается не столько ко мне, сколько к судье: "Валя, да перестань ты уже меня бить!" Ей бы в театре играть — вот умел же человек красиво нарисовать.
А вот спросите, кто научил меня быть жесткой?
— Трефилов?
— Да нет, до него были учителя. "Бей своих, чтобы чужие боялись!" — это любимая поговорка моего первого тренера. Она прошла школу Тарасикова. И нас наказывала, если с поля никого не вынесли. Мы тогда после игры кувыркались.
— Всё-таки правильно Рая говорила в интервью, что краснодарская команда всегда играла грубо.
— Это да, не отнять. Но, как говорится, не мы такие — жизнь такая. Помню, когда играла в "Ладе", то в Кубке кубков встречались с француженками. И когда я уложила на пол темнокожую девушку, то в зале заиграл бессмертный шлягер "Убили негра". Сейчас кажется — вроде как неполиткорректно, а раньше это всем заходило на ура. Народ был в восторге!
А если вспоминать чемпионат СССР, то тогда, конечно, совсем другое время было. Каждая команда со своей, не похожей на других школой. Украинки, азербайджанки, литовки, белоруски — практически сборные республик. А какие игроки были, с какой индивидуальностью и с технической оснащенностью…
Помню, приехали "Ладой" на кубковую игру в Турцию и увидели там Марину Джафарову из "Бакинки". Ей уже за сорок лет было, а она всё как девочка — бегала без устали.
Бакинки мне всегда нравились, у них и зал под стать — шикарный, на берегу Каспийского моря. В Краснодаре, конечно, такого тогда не было, но люди набивались и стояли в несколько рядов. Аншлаг, который повторился тогда, когда Трефилов в 2016-м Олимпийские игры выиграл и шесть человек стало играть за "Кубань". А сейчас пришли в Краснодаре на ЦСКА — куда всё делось?
— Люди любят победы. Особенно самые первые.
— Мы Союз в 1989-м на морально-волевых выиграли. Победили "Спартак" вначале в Киеве, а потом и дома. На Турчина невозможно было смотреть — он рвал и метал. Но нас это только вдохновляло. Понимали, что очки терять нельзя, киевлянки будут нас преследовать, и если мы хоть раз оступимся, то всё — съедят.
Я тогда была молодая и злая. Против меня выходили легенды, а я никого не боялась, не обращала внимания, кто перед тобой, очень уж хотелось выиграть.
— Ну, положим, с такой конституцией можно никого и не бояться. Пусть уж лучше вас.
— Ну меня не то что боялись, а осторожничали. Это сейчас любое касание руки — уже удаление. А раньше на руке висели два человека, с которыми ты падала в зону, а арбитр если и думал, то только о семиметровом.
Ира Близнова уже потом рассказала: "Однажды я открыла рот на тренировке, а потом доехала до центра площадки на попе. И больше на Валю рот не открывала".
Золото Рио-2016. Ирина Близнова: "Трефилов как-то полушутя сказал: "Блин, как ты меня достала!"
Мне многие истории рассказывают из тех времен, а я чё-то не всё помню. Четыре года назад было типа инсульта — и некоторые моменты стёрлись из памяти. Девчонки так говорили: "Как мы тебя не обыгрываем, ты всё равно перед нами оказываешься". А я всегда шутя отвечала: "Да я просто на все ваши показы реагировать не успеваю, поэтому вы по итогу сами ко мне и приходите".
Мне нравилось играть в защите. Там главное — занять правильную позицию. Смотрела игры, думала, как лучше сыграть с нападающим. Вратарь всегда знал: ближний угол — его, дальний — мой. А с нынешними вратарями поговоришь, они только глазами хлопают, ничего в этом не понимают.
— О сборной Союза признайтесь, думали?
— Тогда очень большая конкуренция была. В Киеве — Зубарева, в Минске — Ераминок, в Вильнюсе — Кужимова, в Москве — Дерюгина. Ну как тут пробьёшься? К тому же у меня действительно была комплекция толкательницы ядра, не гандболистки. И это всегда было поводом для шуток.
— Комплексовали?
— Делала вид, что не замечаю. Хотя было обидно, не скрою, когда один тренер во всеуслышание сказал в мой адрес: "Где мы найдём такие трусы?"
— Мужики иногда не церемонятся.
— Если вы о рукоприкладстве, то Евгений Васильевич никогда руки не распускал. Тарасиков мог максимум по коленке постучать, а Трефилов разве что ударить по сетке с мячами, чтобы они разлетелись в разные стороны.
Он другим брал. Первый тайм проигрываем. В перерыве в раздевалку заходит Трефилов — и мы получаем такую волшебную пилюлю, что во втором тайме носимся, как угорелые и вытаскиваем, казалось бы, уже проигранную игру. Ну вот как он это делал, а?
— Он лучший тренер в вашей жизни?
— Однозначно. Без него я бы не добилась таких результатов. Брал меня во все свои клубы — в "Россиянку", потом в "А-Элиту", затем в Майкоп… Ну и в "Ладу", понятно.
— Вот что значит авторитет игрока!
— 25-летие "Лады". Оксана Роменская берёт слово и исполняет что-то вроде стендапа — минут на тридцать. Помимо всего прочего — говорит, что в команде надо иметь такого игрока, как Валя Костюкова, которая возьмёт человека в душе за горло и всё ему объяснит. И скажет: "Мне надо этот кубок выиграть!"
20 вопросов не о гандболе. Оксана Роменская: "С мужем в одной команде даже ссориться стали меньше"
Опять же — я вообще забыла ту ситуацию. Спрашиваю потом у Ромы: "Кого я там уже за горло взяла?" — "А ты не помнишь разве? Галю Козорезову в Румынии". Ну я и вспомнила. Мы тогда в первом финальном матче Кубка Кубков в гостях проиграли "Олткиму" пять мячей. Думала, что разнесу всех там.
— Проиграли все вместе, а как отвечать, так Козорезовой.
— Ну, наверное, она тогда накосячила больше всех. Или просто под руку попалась. Откуда я уже помню?
А у меня была последняя возможность выиграть европейский кубок. Я уже возрастная была, 33 года. И масса 130, а не 96. И при том ещё и играла довольно много.
— Как проявила себя Козорезова в следующей игре?
— Думаю, что хорошо, мы же взяли кубок. Хотя за 15 минут до конца была ничья. Я говорю Полторацкой: "Ира, давай выиграем". А она отвечает: "Валя, у меня уже сил нет!" Я ей пообещала ещё год в команде отыграть, если у нас получится. Короче, упёрлись мы и победили.
— Вам повезло играть с такими мастерами, как Выдрина и Полторацкая.
— Это вы ещё Марину Фролочкину не видели, вот это был бы игрок! Ей такое будущее пророчили, а она в десятом классе повредила колено и закончила… С Любой Коротневой я где только не играла, даже в Черногории и в Словении. Вратарь атомный!
Помню, приехала к нам в "Сельхозтехнику" в 1987 году из Ярославля. Ну мы ж уже типа великие мастера, а тут кто такая? Смеялись над ней. Она мячом в стену ударит, кувыркнётся и поймает, а мы на неё смотрим с круглыми глазами: "Девочка, ты что, ненормальная?" На сборах в "Россиянке" Трефилов объявляет кросс, мы только стартуем, а она уже за поворотом скрылась.
— Вы когда карьеру закончили?
— В 2003-м. Потом работала на АвтоВАЗе, в баскетбольно-волейбольно-гандбольном клубе. Умудрялась при этом играть в чемпионате Казахстана по гандболу — как ценный легионер в клубе "Акжайык". Это всё Виктор Рябых. Заехал как-то с мужем моей подруги передачку передать, обнял меня и сказал: "Слушай, Валя, а ведь мышцы у тебя ещё не спали, может, съездим поиграем?" Ну ладно.
Хотя как я там играла… Понятно, что не тренировалась и по площадке пешком ходила, но команде Витиной, который параллельно ещё и сборной руководил, считаю, помогла.
Заодно в Краснодаре пыталась написать кандидатскую, измеряла антропометрические данные, и Максимов сказал: "Валя, надо "Кубани" помочь". Тогда как раз сняли Тарасикова и поставили Скоробогатова.
Тут мне очень помог председатель нашего спортклуба Юрий Борисович Степанов. Классный мужик, говорит: "Валя, я тебе дам на год академический отпуск, но одно условие — люди в Тольятти не должны знать, что ты поехала играть за "Кубань"…"
Мы тогда в чемпионате четвертое место заняли. По ходу обыграли Ростов, и я сказала девчонкам, что такого другого шанса стать призёрами у нас уже не будет. Но не смогли. Я тоже, конечно, уже была не в лучшей форме, но старалась, как это может делать человек, которому уже под сорок.
О, я ж ещё успела и первую лигу чемпионата посудить — вместе с Алексеем Севостьяновым! Помню, на турнире в Тольятти работали на матче Южной Кореи против Норвегии. Наверное, можете представить с какой примерно скоростью носились по площадке игроки этих команд? Думала, что пришёл мне конец, не доживу до конца матча. Я так в лучшие годы не бегала, голова кругом шла.
Мама тогда была со мной на игре и сказала, что судьи — козлы. Она болела за Корею, а Лёша не свистнул 7 метров. Но не буду же я принижать напарника и менять его решение, верно?
Хотя, по идее, игра должна была закончиться вничью, команды-то, по сути, равные.
Короче, мама высказала своё мнение как дилетант. А может, и права была, кто знает. Я, чем больше лет проходит, тем больше убеждаюсь, что она во всём всегда была права.
Мама умерла в 2006-м, и мне пришлось уехать в Краснодар, папа ведь тоже после черепно-мозговой травмы был наполовину парализован. Надо было за ним смотреть.
Хотя мне на АвтоВАЗе было комфортно. Мы даже организовали поездку на чемпионат России по пляжному гандболу в Анапу. Собрали команду из тех, кто раньше гандболом занимался, даже баскетболиста одного записали. Конечно, проиграли все матчи, но народу понравилось.
Да и мне тоже: вся эта динамика, вертушки, которые не так-то и легко исполнить. Плохо, что у нас нет помещений для пляжки — и можно только летом играть. Обидно, считаю, вид спорта очень интересный и перспективный.
Когда вернулась в Краснодар, в институте предложили полставки, а если стажа и учёной степени нет, то это просто слёзы выходят. Муж рассмеялся: "Тебе на бензин не будет хватать". Потому занималась семьёй.
Сына моего Глеба весь АГУ-"Адыиф" майкопский знал, когда я там доигрывала, он все коридоры в ходунках прошел. Я до сих пор вся в нём. А муж год назад умер…
— От чего сегодня получаете радость?
— От всего. Я человек позитивный, стараюсь себя в депрессию не загонять.
Очень люблю подруг и друзей. Вот сегодня с Фролочкиной с моря приехали, были там 10 дней. Ребёнок всегда с нами. Мы ему говорим — будем старенькими, будешь нас возить, купать нас будешь. Вчера вон шашлык пожарил, хорошо получилось.
— Поваром может стать.
— Я советую в СТО (Станция технического обслуживания автомобилей — БЦ) к тёте, мастера же хорошо зарабатывают. Хотя пусть сам выбирает, его жизнь. У меня дядя был профессором в медицинском, и я могла туда поступить вообще без проблем, но не пошла, не хотела чужое место занимать. В жизни надо своё искать.
Я, считаю, нашла. Да и от спорта что-то получила. Трефилов не обижал — ни квартирами, ни машинами.
Обычно 4 сентября звоним с подругой, поздравляем Евгения Васильевича с днём рождения. А он начинает шутить, мол что, опять пьёте?
У нас ведь в Тольятти как было заведено? Если идём отдыхать, то всей командой. Снимаем бар и запираемся изнутри на ключ, чтобы никто со стороны не просочился.
Трефилов прознал и всё грозился этот бар вычислить — посмотреть, чем мы там занимаемся. Один раз смог. Ломился, стучал, но мы не открыли. Только в дверной глазок смотрели.
— Красиво люди жизнь проживали.
— Да мы не пьянствовали особенно, так, хорошо время проводили, смеялись, танцевали, расслабиться же ведь как-то надо было, верно?
И вот когда он нас о тех банкетах спрашивает, то мы абсолютно откровенно отвечаем — вот сейчас всё вроде и можно, а уже и не хочется…
