Азиатский гандбол мелькает в новостных сводках, но почти без подробностей. Узнать их из первых уст всегда интересно. Если рассказчик провел в Иране пару десятков лет — тем лучше.
В начале 90-х игроки из бывшего СССР разлетались по миру как искры от костра, был спрос и на тренеров советской школы. Места в Европе хватило не всем, и некоторые отправились покорять азиатские просторы.
Сергей Никуленко большую часть карьеры провел в Иране, да так и остался там. Сегодня специалист с азербайджанским паспортом, на днях отметивший пятидесятилетие, возглавляет молодежную сборную этой арабской страны.
— Приехал сюда в середине 90-х. Отыграл несколько сезонов за "Пайкан Сабзевар", потом стал играющим тренером. Клуб несколько раз брал золото национального чемпионата, участвовал в азиатской Лиге чемпионов. Сейчас этой команды уже нет.
Параллельно работал с иранской молодежью. Потом два года провел в клубе "Фаразебам Дейдашт", куда пригласили подтянуть подрастающее поколение. Вел сразу три возраста, ребята становились чемпионами страны.
Теперь тренирую иранскую "молодежку" — с этими ребятами начинали еще на юношеском уровне. В двух младших сборных занимаю должность технического директора.
— Работаете только с парнями?
— Консультирую и женские команды. Опыт работы есть: несколько лет тренировал девушек в Азербайджане. Кстати, в прошлом году в Иран перебрались россиянки Екатерина Пече и Юлия Таран. О них здесь сложилось хорошее мнение — как в игровом плане, так и в человеческом.
К сожалению, Юля уже уехала, а Катюша осталась. Планируем, что впоследствии она будет здесь тренировать. Приглашали ее как раз с таким прицелом. Надеюсь, все сложится.
Восточные мотивы Екатерины Пече: старт тренерской карьеры в Иране "в окружении" русской музыки
Считаю, у женского гандбола в Иране огромный потенциал. Сказал чиновникам федерации: если вложитесь, через несколько лет будете в числе сильнейших команд Азии.
— Как вы попали в Иран?
— Родился в Баку, там и начал заниматься гандболом. Застал последние годы местного СКА. Вскоре после моего прихода команду, выступавшую в первой союзной лиге, передали домостроительному комбинату, она стала называться ДСК.
По окончании школы получил приглашение из Астрахани, где работали Владимир Гладченко, Александр Доннер и другие тренеры высокого класса. Там увидел, что такое настоящий гандбол, многому научился.
Вспоминаю "Динамо" тех лет: за команду выступали Лев Воронин, Василий Кудинов, Алексей Саядян, Ильдар Кустяев, Даниил Шмаевский… Перечислять можно долго. Там приобрел близких друзей.
Леша Саядян, которого уже нет с нами, тоже провел несколько лет в Иране. Здесь и повидались. В России встречался с Андреем Латышевым, Мишей Измайловым. Но время идет, контакты теряются...
Понятно, что молодому игроку пробиться в звездный состав было сложно. Так что через пару лет меня отправили на стажировку в "Каустик". В Волгограде провел один сезон, но играл в основном за дубль, хотя привлекали и к матчам основы.
В начале 90-х, как вы помните, спрос на игроков из бывшего Союза был, за рубеж уехали многие. Вот и я, вернувшись в Астрахань, получил предложение из Турции. Признаюсь: согласившись, совершил ошибку.
— Поспешили с переходом?
— Именно. В двадцать лет все только начинается, стоило подождать. Думаю, со временем мог получить приглашение из европейского клуба, сделать приличную карьеру. В Азии повышать мастерство было сложно.
Легионеры в Турции только появлялись, уровень гандбола в стране не радовал. В числе прочего не хватало грамотных наставников, ведь качественные тренировки — важный фактор для роста.
Местные парни прибавляли, играя вместе с легионерами, а мы остановились в развитии. В Иране, куда перебрался в 1996 году, была та же история.
— С тех пор многое изменилось.
— Нынче гандбол очень хорошо развит в арабских странах, Японии, Корее. Судя по всему, есть проблемы у Китая: мужчин не слышно и не видно, хотя у женщин все в порядке.
Арабы играют не только в азиатской Лиге чемпионов. Проводится чемпионат стран Персидского залива, где соревнуются Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт и другие.
— Гандбол в Иране развивается наравне с соседними странами?
— Надо прибавлять в качестве игры, а с массовостью здесь все отлично, можно только позавидовать. К примеру, в чемпионате страны среди ребят 2004 года рождения участвовали 33 команды. И это не предел, многие не смогли приехать из-за проблем с финансированием.
Несколько лет назад национальная федерация проводила масштабный фестиваль гандбола. Собрали около семи десятков команд со всей страны, приезжали зарубежные гости — поляки, корейцы.
— Ставка на массовость лежит в основе иранской гандбольной политики?
— Именно так. Команды есть везде, даже в самых маленьких городах. Кроме того, страну разделили на регионы из двух-трех областей, в каждом создали гандбольную академию — своеобразный "предбанник" юношеских сборных.
Заметного прогресса добились в Исфахане. Это место с давними традициями. Там есть несколько крупных предприятий, спонсирующих спорт. Очень любят гандбол в Сабзеваре, где я провел почти всю карьеру, в Кермане. К сожалению, затихла работа в Тебризе.
— С финансами в иранском гандболе непросто?
— Это большая проблема. Напомню, что Иран находится под международными санкциями. До того в местном гандболе все было хорошо с деньгами. В чемпионате выступали легионеры из разных стран, в том числе европейских.
Были ребята из России, Украины. Но они уехали, а лучшие иранские игроки отправились в европейские чемпионаты. Впрочем, ситуация потихоньку выправляется.
— Государство участвует в финансировании гандбольных проектов?
— Конечно, особенно в регионах. Например, если у детской команды нет спонсора, она получает бюджетную поддержку. Нельзя сказать, что это большие суммы, но достаточные, чтобы работать и выезжать на соревнования. Федерация тоже помогает всем по мере возможностей.
Подход к детскому гандболу здесь в чем-то схож с советским. Всегда хочется большего, но такая забота приносит свои плоды. Потенциал у Ирана есть, здесь приятно работать.
И все же решить проблемы сразу нельзя. Многие регионы просто не могут позволить себе пригласить грамотного тренера, да и не каждый хороший специалист туда поедет.
— Своих тренеров в Иране хватает?
— Этому уделяют много внимания, регулярно проводятся семинары. Местный наставник должен пройти три-четыре обучающих курса, совмещая их с работой, чтобы получить первую, самую высокую, тренерскую категорию.
Учеба проходит также на уровне Азиатской федерации гандбола и ИГФ, несколько иранских тренеров имеют высшую международную категорию. Что касается иностранных специалистов, то их в Иране немного.
— В качестве главного тренера "молодежки" общаетесь с наставниками национальной сборной?
— С Маноло Монтойей даже познакомиться толком не успели — испанский специалист в Иране не задержался. Ждем приезда Веселина Вуйовича, о его назначении федерация уже объявила.
Судьба человека. Чак Норрис от гандбола. Единство и борьба противоположностей Веселина Вуйовича
До этого трудились сообща с тренерами первой команды. С кем-то общались и за пределами зала, дружили. Приедет Вуйович — посмотрим, как сложатся отношения. Как уже говорил, давно работаю с иранской молодежью. Впервые выступал с парнями на азиатском чемпионате, проходившем в 2003 году в Гейдарабаде.
Кстати, раньше в контрактах иностранных тренеров всегда прописывалась обязанность участвовать в местных семинарах. В моем договоре с федерацией тоже есть такой пункт. Естественно, для этого нужно найти время, ведь не так просто работать сразу с тремя возрастами — переезжаю со сбора на сбор.
— Игровой практики вашим ученикам хватает?
— Нет. Просим федерацию организовать клубный турнир для молодежи, эдакий чемпионат дублеров. Сейчас молодежные команды проводят два больших соревнования — в первой половине года и во второй. Собираются в одном городе и сражаются за медали.
Недостаток матчей замедляет прогресс, это прописная истина. Нашу просьбу приняли с пониманием, обещали что-нибудь придумать в новом году, который здесь начался буквально на днях — 20 марта.
Если все получится, молодые иранские гандболисты будут проводить на площадке около 35 часов в год. Это станет большим подспорьем, хотя в письме в федерацию мы говорили о необходимости 50-60 игровых часов.
— Чем живет взрослый чемпионат Ирана?
— Он тоже может похвастаться массовостью. В Суперлигу заявляются 12 команд, но по ходу сезона одна или две обычно снимаются из-за проблем с финансированием. Они соревнуются по системе с разъездами.
В первой лиге 24 клуба сначала проводят предварительный этап, потом восьмерка сильнейших делит медали. Вторая и третья лиги играют одним туром, они собираются раз в году.
— Залов на такое число команд хватает?
— Во многих городах есть современные арены со стандартными площадками. Правда, мы не всегда можем туда попасть. К примеру, прошлогодняя Суперлига из-за коронавирусных ограничений проводилась в созданном в Тегеране "пузыре".
Надеюсь, новый сезон пройдет в привычном виде. Болельщики в разных городах скучают по гандболу, с посещаемостью проблем нет.
В Сабзеваре, где я играл, ручной мяч любили безумно. Зал вмещал полторы тысячи болельщиков, но туда набивались все три! Те, кому не удавалось втиснуться, от обиды били окна. Через пару сезонов, когда победили в чемпионате страны, Министерство спорта помогло построить новую арену на четыре тысячи зрителей.
— Жаркий климат не мешает играть?
— Сейчас арены оборудованы кондиционерами, так что проблем нет, а двадцать лет назад было нелегко. Федерация назначала игры в Сабзеваре на четыре часа — это самое жаркое время дня.
Представьте: два вентилятора на зал, забитый до отказа! Через 15 минут после начала игры уже ничего не соображал, хотя на "физику" никогда не жаловался. Думать было невозможно, действовал "на автомате".
— Болельщики выражали привязанность не только битьем стекол?
— Меня они всегда любили, буквально носили на руках. Но проблемы случались, как без этого? Люди в Иране эмоциональные, так что были и скандалы, и драки. Фанаты могли высыпать на площадку прямо во время игры.
В некоторых городах было неуютно, хотя на матчах присутствовала полиция. Учил ребят: если что-то случается, сбиваемся вместе в углу зала. Шестнадцать здоровых лбов как-нибудь отобьются — лишь бы со спины никто не зашел.
Конечно, сейчас такого нет. А раньше могло произойти что угодно. Где-то и свет на арене выключали прямо посреди игры, когда местная команда уступала. Давали своим ребятам передышку.
— Хорошо, когда человек готов ко всему, но в первую очередь вы учите играть в гандбол. Используете наработки советской школы?
— На мое становление сильно повлияли годы, проведенные в Астрахани. Но везде можно найти свои плюсы. Азербайджанский гандбол, к примеру, в советское время славился техникой. Учусь и сейчас: смотрю игры разных чемпионатов, записи тренерских семинаров.
Не стесняюсь учиться: интересно понять чужую игровую философию, добавить что-то полезное к собственным идеям. Ведь тоже отдал тренерской работе много лет.
Считаю, что игрок должен быть грамотно подготовлен физически и технически, чтобы импровизировать на площадке. Он обязан уметь пользоваться любой ситуацией. При этом импровизация не должна мешать игровой дисциплине.
Стараюсь воспитывать универсалов: сам когда-то мог сыграть на любой позиции, даже в воротах. Но у иранских ребят хромает не только техника, но и физическая подготовка — не любят они ее...
И все это приходится подтягивать именно в сборной: в спортивных школах учат только основам, хотя к нам должны приходить готовые игроки.
Так или иначе, стараюсь не отходить от своих планов. Если в этом году, допустим, мы должны выучить защиту 5-1 или 3-3, не стану спешить во имя какой-то высокой цели и переходить к игре "7 на 6".
— На что могут рассчитывать иранские ребята в большом гандболе? Богатые контракты с европейскими клубами, что-то еще?
— Это основной стимул. Но и в местной лиге неплохо зарабатывают. Не скажу, что это огромные деньги, но за годы карьеры вполне реально накопить приличную сумму и впоследствии открыть собственный небольшой бизнес.
В Суперлиге есть те, кто работает на государственных должностях, однако в основном там профессиональные игроки. И почти у каждого есть магазинчик или нечто подобное.
В Иране другой уклад жизни: для нас в советское время спорт был на первом месте, а здесь сначала нужно обеспечить семью и свое будущее. Спорт на втором плане.
— Менталитет не мешает гандболистам развиваться? Вы упомянули, что физические нагрузки молодежь не любит.
— Дело не в особенностях менталитета. Те же борцы в Иране, например, пашут как лошади. Речь о другом: ребята привыкают к тому, что видят каждый день в своей спортивной школе. В сборной другой уровень подготовки, так что им приходится тяжело. Сначала работают из-под палки, но потом приспосабливаются к нагрузкам.
— Как дела с кадрами? Гандбол в Иране далеко не самый популярный вид…
— Это большая проблема. Очень популярны волейбол и баскетбол, хотя когда-то гандбол был впереди. О борьбе или футболе вообще не говорю. И контракты там, понятное дело, лучше.
Многое зависит от побед, а их у иранского гандбола давно не было. Но в этом году женская и девичья сборные вышли на чемпионаты мира. Мужчины прибавляют. Ситуация постепенно меняется.
С "молодежкой" готовимся к чемпионату Азии, который пройдет в августе. Это отбор на мировое первенство. Чуть раньше, в июле, должны сыграть юноши.
— Борьба идет и за высоких игроков? Ведь рост одинаково ценится в гандболе, волейболе и баскетболе.
— Два поколения сборной, увы, не могут похвастаться завидными антропометрическими данными. Проблема обсуждается давно, составляются специальные программы селекции. Не всегда их удается выполнить.
Мои ребята и юноши, скажем прямо, низкорослые, а вот 16-летние хороши. Средний рост этой команды — под метр девяносто. Приличный показатель для Ирана.
— Вы говорите, что перспективы у иранского гандбола неплохие. Когда стоит ждать сборные на топ-турнирах?
— О больших победах думать еще рано. Для начала надо стабильно выступать в Азии, провести хотя бы несколько лет в тройке сильнейших. Только потом можно заводить разговор о том, чтобы постоянно показывать себя на чемпионатах мира, потихоньку улучшая результат.
Если идти нормальным путем и обойтись без массовой натурализации, как в Катаре, до достойных результатов сборная Ирана будет двигаться 10-12 лет.
— Катарский подход не одобряете?
— Ну почему? Каждый выбирает свою дорогу. Катар — маленькая страна. Возможно, у нее и не было иного пути. Там провели чемпионат мира, который дал толчок росту популярности гандбола. Но растить поколения талантливых игроков... У них просто нет людских ресурсов.
— Вернемся к вашим воспитанникам. Есть те, кто заиграл на высоком уровне, уехал в Европу?
— Не понимаю тех, кто громко заявляет: мол, вот этот — мой ученик. Если сам игрок скажет, что это его тренер и он многим тому обязан, тогда другое дело. И никак иначе. Есть ребята, которые сегодня играют в Европе, я с ними работал. Но имен называть не стану.
— Ученики вспоминают вас, благодарят за науку?
— Конечно. На днях мне исполнилось пятьдесят, так целый день провел с телефоном в руке. Звонили из Европы, поздравляли старые друзья из России и Украины.
Фото: личный архив Сергея Никуленко
