Знакомимся с разыгрывающим и капитаном "Лемго" Андреем Когутом — сыном советского гандболиста Бориса Когута и крестником нового тренера женской сборной России Алексея Алексеева.
Скудная справочная информация гласит о том, что Андрей Когут родился в Москве в 1988 году. В его послужном списке три команды сильнейшей в мире гандбольной лиги (помимо "Лемго", были еще "Дюссельдорф" и "Людвигсхафен"), а также победа в составе молодежной сборной Германии на чемпионате мира U-21 в 2009-м. Уже этого достаточно, чтобы загореться желанием разыскать неизвестного широкой публике героя.
А здесь еще случился матч бундеслиги, в котором "Лемго" Когута едва не стащил победу на выезде у самого "Фленсбурга". Ничья 27:27 оборвала фантастическую серию северян из 44 (!) побед подряд у себя на "Фленс-Арене" и принесла "Лемго" первое с сезона-2014/15 очко в противостояниях с этим грандом. Со знаменательного события для клуба, занимающего 12-ю строку в таблице бундеслиги, мы и начали наш разговор с немецко-российским разыгрывающим.
Германия. Ничьи на севере: "Киль" неудачно вышел из карантина, "Фленсбург" прервал славную серию
— В Германии все знают, что "Фленсбург" больше двух лет не терял очков на своей площадке. На протяжении всего матча нам удавалось хорошо действовать в защите, в меру агрессивно и вовремя выходить на игроков задней линии соперника. Впереди все давалось сложнее, подолгу разыгрывали мяч, чтобы снизить процент брака до минимума. Если позволять "Фленсбургу" бежать в контратаку, его никто не остановит.
Мы все очень довольны добытым очком, хотя соперник и ушел от поражения на последних секундах. В концовке сказался индивидуальный класс датчанина Мадса Менсы Ларсена: он забросил два просто потрясающих мяча.
Перед этим сезоном в "Лемго" поставили цель: набрать не меньше 38 очков. Это ровно половина от максимально возможного количества. Сейчас идем примерно "в графике". До Нового года, когда разом были травмированы наши важные игроки задней линии Тим Зутон и Юнатан Карлсбогорд, приходилось совсем непросто.
Теперь Карлсбогорд в строю, прекрасно отыграл за сборную Швеции на чемпионате мира и показывает отличный уровень гандбола. Он, как и я, может действовать в центре. Еще на этой позиции помогает молодой голландец Дани Байенс, пока Зутон восстанавливается после "крестов".
— На сегодня в бундеслиге выступает один-единственный россиянин — Азат Валиуллин.
— Мы вместе играли за "Лемго" на протяжении полутора сезонов, а потом он перешел в "Людвигсхафен", мою бывшую команду. Вот такие у нас интересные пересечения. Какой-то другой актуальной связи с российским гандболом у меня нет.
Конечно, знаком с нынешним главным тренером сборной Велимиром Петковичем. Множество раз играл против его команд в бундеслиге. Но не более того, встречались только на гандбольных площадках.
Мой первый тренер — папа, Борис Когут. До 18 лет я учился гандболу под отцовским началом.
— Расскажи, как все начиналось. Как ваша семья оказалась в Германии?
— Отец — воспитанник московской школы "Кунцево" 1966 года рождения. Всю карьеру в Союзе он провел в составе "Кунцево", играл на позиции правого полусреднего. Ближайший друг отца — Алексей Алексеев, совсем недавно ставший главным тренером женской сборной. Они с папой долго играли за "Кунцево". Более того, Леха — мой крестный.
В начале девяностых очень много гандболистов сорвались на заработки в Европу. Отец не исключение. Главным мотивом уехать за границу было стремление более или менее достойно зарабатывать. Но, насколько понимаю, отец всегда держал в уме возвращение на родину и не рассматривал вариант остаться в Германии насовсем.
Мы отправились в Золинген, где базировалась команда, которая позже была преобразована в клуб первой бундеслиги "Бергиш". На то время "Золинген" являлся командой четвертого дивизиона. Но это не должно удивлять: в главной бундеслиге тогда действовал строгий лимит, поэтому очень многие игроки из Союза подались в клубы низших лиг.
Мы поехали в Германию всей семьей: папа Борис, мама Татьяна, старшая сестра Лена и я. Это 1992-й. Мне четыре года. Наверное, первое, что навсегда запомнилось советскому ребенку в Германии, — это супермаркеты. Толкаешь тележку, набираешь продукты, а магазин такой огромный, что, кажется, можешь в любую минуту заблудиться. Для нас с сестрой это действительно было потрясением.
Меня быстро определили в детский сад, и немецкий я освоил моментально. Дома мы, конечно, общались по-русски, но за его пределами говорил исключительно на немецком. У отца все складывалось хорошо, хотя он и приехал в Германию с недолеченной травмой ахилла. Сначала до конца восстановился, а потом помог "Золингену" последовательно подняться сначала в третью лигу, а потом и во вторую бундеслигу.
— Твой приход в гандбол был предрешен отцом?
— Вообще-то в раннем детстве я больше любил футбол. Но как-то раз — мне было лет 10-11 — отец предложил прийти на тренировку моих сверстников-гандболистов. На то время мы уже переехали в Ремшайд, это совсем рядом с Золингеном. Быстро понял, что мальчишки вокруг меня умеют намного больше, и это очень сильно раздражало. Первое желание — бросить к чертям этот гандбол.
Отец еще выступал за местный клуб, но параллельно ему предложили заниматься с юношами "Ремшайда". Он взял мальчишек на год старше меня, я стал ходить на их тренировки, и папа быстро подтянул меня на необходимый уровень. А через некоторое время он уже стал главным тренером основного "Ремшайда" — команды третьей лиги.
— Получается, и тебе оставалось совсем немного до профессионального гандбола?
— Для начала в 16 лет я порвал "кресты" на правом колене. Отцу к тому времени уже предложили престижную работу в "Вуппертале", который, как и "Золинген", стоял у истоков создания нынешнего "Бергиша". Сразу после травмы мне удалось хорошо себя проявить и получить приглашение на тренировку "Дюссельдорфа" из первой бундеслиги. Уже на следующий день клуб предложил подписать профессиональный контракт — абсолютный космос для 18-летнего парня!
Сбылась моя мечта. Думал, что понадобится поиграть несколько лет в низших лигах, чтобы заработать свой шанс проявить себя в элите. А здесь подобное! И надо же было такому случиться, во время предсезонной подготовки с "Дюссельдорфом" порвал "кресты" уже на левом колене.
Хорошо еще, в команде тогда играл литовский вратарь Альмантас Савонис. Он на правах старшего взял меня под свою опеку, помогал во многих жизненных ситуациях, подсказывал. К сожалению, в Дюссельдорфе гандбольная команда бундеслиги оставалась на задворках внимания. В большем почете были футбольная "Фортуна" и местный хоккейный клуб. Неслучайно в 2012 году гандбольный "Дюссельдорф" обанкротился.
— И тем не менее именно "Дюссельдорф" помог тебе попасть в молодежную сборную Германии?
— Не совсем так. Когда я оправился от своих вторых "крестов", в Дюссельдорф пришел белорусский тренер Георгий Свириденко. Он сразу дал понять, что играть после травмы я если и буду, то очень мало. И предложил как вариант аренду в клуб второй бундеслиги "Коршенбройх". И вот там у меня все сложилось очень хорошо.
Уже через полгода Свириденко вернул в "Дюссельдорф", и мы отлично сработались. Он многому научил меня в гандболе. Помню, одним из партнеров в задней линии был другой белорус Андрей Курчев. Таким образом, в "Коршенбройхе" и "Дюссельдорфе" набрал достаточно опыта, чтобы обратить на себя внимание тренеров немецкой "молодежки".
— Но этого было недостаточно для получения немецкого гражданства, верно?
— Для начала надо было отказаться от российского. И здесь все оказалось не так просто, потому что к тому времени семья уже вернулась в Россию. Мама постоянно хотела обратно, а здесь еще у папы после "Вупперталя" возникли проблемы с тренерской работой. Попросту не появлялось новых вариантов. И они уехали вместе с моими сестрами. Младшая Ксюша родилась в Германии в 2002-м и пошла в школу уже в Москве.
Отец, как и всегда по жизни, целиком и полностью отдал мне на откуп принятие решения. И я предпочел остаться. Мне оставалось год доучиться в гимназии, на руках уже имелся профессиональный контракт с "Дюссельдорфом", и была перспектива попасть с молодежной сборной на чемпионат мира. Со мной напрямую разговаривал тренер той команды Мартин Хойбергер.
Отец еще до отъезда успел помочь со многими бюрократическими вопросами: надо было обращаться в российское посольство и прочее. В итоге немецкий паспорт я получил в самом начале 2009-го, а летом того же года проводился молодежный чемпионат мира в Египте.
— Тот турнир был прорывным для сборной Германии, которая выиграла свой первый титул на уровне "молодежек".
— Все так. Играли мы в Каире, в том числе и на той самой большой площадке, которая использовалась на недавнем чемпионате мира. Первый матч с аргентинцами — в их составе солировал Диего Симонет — мы умудрились проиграть с разницей в один мяч. И дальше не могли себе позволить оступиться.
Последняя игра в группе была против хозяев-египтян, которые до этого победили всех. Очень хорошо запомнился огромный зал, на трибунах под двадцать тысяч человек. Что творили зрители! Шум стоял непередаваемый, все поголовно курили, а когда мы вырвали в конце победу, в нас полетели бутылки. Хорошо, что пластиковые.
Еще помню, с какими проблемами мы столкнулись в плане еды. Поэтому ни разу не удивился, когда на недавнем мировом первенстве мы буквально каждый день читали истории про отравления в разных сборных. Еда в гостинице была для нас реально опасной, и мы очень быстро перешли на заказ пиццы, всякого фастфуда, стали питаться "сникерсами" и "марсами".
На фоне всего этого сумели добраться до финала, где нас поджидали датчане. Важно сказать, что до матча сборная Дании всегда обыгрывала немцев в младших возрастных категориях и была несомненным фаворитом. Но что мы творили в той игре! Когда к 40-й минуте вели мячей 8-9, кажется, даже сами испугались своего преимущества.
Помню, еще в полуфинале просил замену, потому что сил совсем не было. Ну а в решающем матче оставлял на площадке уже последние эмоции и энергию. В начале той игры сумел дважды забросить с опоры. На меня стали выходить, и я начал грузить в линию на Патрика Винчека. И он не подводил.
Вообще сборная подобралась очень хорошая. Из ныне играющих на самом высоком уровне, помимо Винчека, в ней были Патрик Гретцки, Кай Хефнер и Штеффен Фет. Помню, как после финала мы с Хефнером застряли на допинг-контроле. Сидели очень долго, в Каире стояла неимоверная жара, и мы потеряли много жидкости. А когда наконец присоединились к команде, поняли, что отпраздновать победу очень проблематично: в тот день у мусульман начался Рамадан.
С грехом пополам отыскали какой-то бар при гостинице, в котором разливали алкоголь. В нем и гульнули вместе с тренерами и всем персоналом.
— Тот успех должен был автоматически привлечь к вам внимание наставника национальной сборной Хайнера Бранда.
— Отнюдь. Бранд опирался в основном на тех гандболистов, что принесли ему победу на домашнем чемпионате мира-2007. Первым игроком нашей "молодежки", который получил приглашение в главную сборную, стал Патрик Гретцки. И то это случилось далеко не сразу.
Меня никто и не думал приглашать, и я к этому относился совершенно нормально. Как и любую другую победу, тот наш титул на молодежном чемпионате мира довольно быстро забыли. А я сосредоточился на клубной карьере.
— Резонный вопрос: раз уж сборная Германии тобой не интересовалась, посещали ли тебя мысли предложить свои услуги российской команде?
— Однажды я вполне мог стать игроком сборной России. Мы контактировали с главным тренером Олегом Кулешовым в 2014 году. Я как раз гостил у родителей в Одинцове, и Олег заехал ко мне. Мы посидели, поговорили, он объяснил, почему видит меня в национальной команде. Олег неплохо знал меня по выступлениям в бундеслиге, ему нравился мой стиль игры. Хотя на площадке мы с ним не пересекались. Он уже был сверхпопулярным игроком в "Магдебурге", а я только начинал карьеру.
Я стал больше следить за сборной России, интересовался ее гандболистами. Мне нравилось, как играла та команда, какую тактику ей ставил Кулешов. В общем, загорелся идеей и приступил к оформлению документов. Сначала необходимо было разрешение от немецкой стороны на получение двойного гражданства. Его долго не давали, а когда, наконец, дали, дело было лишь за оформлением российского паспорта.
И здесь Кулешов уходит из сборной после неудачного чемпионата мира-2015 в Катаре. Как отрезало — никто больше со мной не контактировал. И у меня не стало стимулов получать гражданство России.
— Насколько понимаю, в дальнейшем, после тех "крестов", травмы тебя тоже изрядно помучили?
— По итогам первого сезона в "Людвигсхафене", где я оказался в 2010 году, мы вылетели во вторую бундеслигу. После этого я два года испытывал проблемы с плюсневыми костями. Сначала на одной, а потом и на другой ноге у меня случались так называемые стрессовые переломы. Делал долгие паузы, но потом все равно приходилось оперироваться.
Только на четвертый сезон в "Людвигсхафене" я смог вернуться на свой нормальный уровень. Команда как раз снова вышла в элиту, а уже осенью я подписал контракт на будущей сезон с "Лемго".
— Что считаешь своим главным достижением на клубном уровне?
— Может, прозвучит странно, но выделю борьбу за выживание с "Лемго" в сезоне-2016/17. Мы шли очень плохо, и за четыре тура до финиша нас спасали бы только четыре победы подряд. И мы сделали это! При том что из-за травм в задней линии оставались только Тим Зутон, Азат Валиуллин, которого использовали как правого полусреднего, я и еще один совсем юный парень.
Мы почти не тренировались, потому что сил в концовке сезона уже не было никаких. Занимались только тактикой. Последний тур, игра дома с "Гуммерсбахом"... Излишне говорить, что наш зал был переполнен и кипел эмоциями. Мы победили и испытали колоссальное удовольствие. Но все были настолько выхолощены, что сил на празднования попросту не осталось.
— В "Лемго" ты уже шестой сезон и "дослужился" до капитана. Наверняка у тебя в команде особый статус.
— Прежним капитаном был Рольф Херманн, отыгравший в клубе десять лет. Когда Рольф серьезно травмировался, ребята попросили, чтобы я взял на себя его функции. Потом Херманн завершил карьеру, а меня выбрали капитаном на постоянной основе общим голосованием в межсезонье.
У меня отличные отношения с нашим тренером Флорианом Керманном. Знаем друг друга очень давно, он часто советуется со мной по поводу разных игровых идей. Партнеры тоже нередко просят совета — не только в гандбольных вопросах, но и в чисто житейских.
— "Лемго" — клуб с богатой историей. У вас есть какие-то внутрикомандные ритуалы?
— Ничего особо выдающегося. Часто выезжаем на тимбилдинг в Австрию, чтобы покататься на лыжах. Но эта забава не для моих коленей, они просто не выдержат.
Без сомнений, особое место — это наша "Феникс-Контакт-Арена", прежнее название — "Липперландхалле". Там очень стильно оформлены кулуары и раздевалки, где многое напоминает о славных временах "Лемго" на стыке веков. А над входом публику встречает очень крутая инсталляция из камня, на которой изображен Флориан Керманн. А ниже подпись — "15 лет с игроком под номером 15".
Керманн — местная легенда. Его знает, кажется, любой житель нашего маленького города с населением сорок тысяч человек. Лемго — очень спокойное место, идеально подходит для молодых семей. Ну и немаловажно то, насколько здесь любят свою команду. Вообще в Германии, если начинаешь рассказывать про Лемго, то первая ассоциация, как правило, — это гандбольный клуб.
Кстати, еще мой отец играл с Керманном в "Золингене"! Флориану было лет 17-18, а папа только приехал в Германию.
— Кого можно назвать главной звездой нынешнего "Лемго"?
— Юнатана Карлсбогорда. За последние пару лет швед добился впечатляющего прогресса. На сегодня он самый яркий игрок "Лемго" и в атаке, и в защите. После того как в составе сборной Швеции Юнатан стал серебряным призером чемпионата мира в Египте, он устроил общекомандный ужин. Теперь Карлсбогорд — игрок совсем другого статуса, чем был до мирового чемпионата.
— Составь, пожалуйста, символическую сборную из игроков, с которыми тебе довелось поиграть в бундеслиге.
— Левый край — Филипп Гримм. Мы играли вместе в "Людвигсхафене" и дружим до сих пор. Он был очень ярким гандболистом, всегда ходил в лучших бомбардирах команды.
Левый полусредний — Юнатан Карлсбогорд. Очень рад, что к нему пришел такой успех со сборной. А еще он мне нравится своими человеческими качествами.
Разыгрывающий — Тим Зутон. Мой хороший товарищ по "Лемго", настоящий боец на площадке. Как у меня в юности, у него за последние пару лет порвались "кресты" на обоих коленях.
Правый полусредний — Рольф Херманн. Бывший капитан "Лемго", игрок сборной. Сейчас работает менеджером в клубе второй бундеслиги "Неттельштедт-Люббекке".
Правый край — Тим Хорнке. Он долго выступал за "Лемго", а сейчас играет в "Магдебурге". Тим был важным гандболистом для нас. Очень уверен в себе, порой забрасывал с самых невероятных углов.
Линия — Кристоф Тойеркауф. Очень опытный, поиграл и за сборную. У нас с ним было отличное взаимопонимание. В нынешнем сезоне помог "Лемго" в паре матчей, но потом переключился на работу координатором молодежных команд в системе клуба.
Вратарь — Альмантас Савонис. Тот самый литовец, который взял надо мной шефство в "Дюссельдорфе". Он очень здорово помог мне по жизни. Кстати, его сын, полный тезка Альмантас Савонис-младший, стал профессиональным вратарем в немецком футболе.
— Расскажи про свою семью.
— Будущую жену Лили я встретил в фитнесс-центре в Людвигсхафене. Шел мой последний сезон в клубе, уже знал, что летом переберусь в Лемго. Забрал Лили с собой, но переезд дался ей непросто. И неудивительно: она впервые уехала из своего родного города — и сразу замуж. Мы вместе уже седьмой год.
Наш сын Максим родился в июне 2019-го. Имя выбирали, чтобы устраивало всех — в том числе и русских бабушку Таню и дедушку Борю. Макс очень подвижный, любит прийти в зал на мои тренировки, побегать, потрогать мячи. До пандемии он был только на одной игре. Надеюсь, скоро вновь разрешат допуск зрителей на трибуны, и Максим опять станет ходить вместе с мамой на папины матчи.
— Как часто вы общаетесь с твоими родителями? Удается приезжать в Россию? Или чаще они приезжают к вам?
— До всех этих коронавирусных напастей приезжал регулярно, один-два раза в год точно. Последний раз родители прилетали, когда Макс родился. Им, конечно, очень интересен внук, постоянно шлем разные фото и видео. В планах летом прилететь в Москву всем вместе, чтобы на своего правнука полюбовались мои бабушка с дедушкой. Лили, кстати, очень понравилось в Москве, и она ждет нашей новой поездки.
— В 32 года наверняка задумываешься о том, что будет после гандбола.
— Пока никаких конкретных планов нет. Доучиваюсь заочно в Хагенском университете Дортмунда на бакалавра экономики. Впереди экзамены онлайн. Самый хороший для меня вариант — завершить карьеру в Лемго, где все устраивает. Комфортно здесь и моей семье. Контракт с клубом действует еще один сезон, а там буду смотреть на свои болячки и принимать решение.
— Представь, что в один прекрасный день тебе позвонит Велимир Петкович и предложит играть за сборную России.
— Думаю, это совсем нереально. Да и поздновато.
