Лидер "Мотора" и рекордсмен сборной Беларуси по числу матчей (205) и голов (865) — о последних новостях клуба и первом в карьере топ-турнире, на котором его не было рядом с командой.
— В последние дни "Мотор" стал фигурантом сразу нескольких интересных новостей. Так, клуб впервые за шесть лет потерял очки в чемпионате Украины, сыграв вничью с "Донбассом". Это следствие лишь недонастроя? Или были и другие причины?
— Постараюсь посмотреть на все в глобальном плане. "Мотор" — команда, где любят моментальный эффект. Но, к сожалению, доказано моим многолетним опытом и опытом тренеров: такой эффект случается очень-очень редко. Почти год назад Гинтарас Савукинас начал выстраивать свою работу. В первой половине нынешнего сезона его система неплохо функционировала.
Но в связи с ковидными делами во второй части игр будет гораздо больше. Среди них и все самые важные. В паузе тренер не мог не провести серьезную, усиленную подготовку, такую, как летом. А период после нагрузок всегда труден. Плюс наверх ложится новая тактика. Надо очень много думать.
Это суть того, что происходит с нами сейчас. Дело ведь не только в ничьей с "Донбассом". Все началось еще с неудачных спаррингов на сборах в Германии. Потом были не лучший матч в СЕХА-лиге с "Войводиной", поражение от "Киля"... Такая лесенка.
На собрании тренер все это объяснил. Сказал максимально сосредоточиться на том, что сейчас не получается. Это должно пройти. К сожалению, какое-то время без трудностей обходиться невозможно. У нас нет лавки, которая идентично заменяла бы первую семерку. Одно на одно наложилось — и получилась вот эта ничья. Но больше внимания мы уделили даже не ей, а проигрышу "Килю".
Сегодня все доверяют тренеру и стараются добавлять-добавлять-добавлять. Все придет — это сто процентов. А дальше посмотрим. Если что-то не получится, будет вопрос уже к штабу.
— Вторая новость носит курьезный характер: ЦСКА-ШВСМ приехал на игры с "Мотором" в чемпионате Украины без тренера...
— В Запорожье я уже шестой год. И мне всегда говорят: мы здесь, чтобы играть в Лиге чемпионов. Чемпионат Украины всегда ассоциировался с матчами против ЗТР. Проблемы ЦСКА, "Одессы" нас мало волновали. В таких встречах, к сожалению, мы играем, глядя не на соперника, а на себя, выполняем определенные задачи. И неважно название команды. Если сегодня поставят "Донбасс", будем играть точно так же.
О проблемах ЦСКА я особо и не знал. Может, у тренера возникли какие-то другие дела. К сожалению, федерация позволяет такое. Но я не обращаю внимания. Мы как профессионалы должны выполнять свое дело. Нам абсолютно все равно, что на другой стороне.
— Еще раньше было объявлено, что летом к "Мотору" присоединится сильный литовский полусредний Йонас Трухановичюс. Это Гинтарас Савукинас и Айденас Малашинскас хорошо поработали в качестве переговорщиков?
— В этом вопросе я некомпетентен. Не думаю, что Айденас является агентом. Но, может, он и переговорил по этому поводу на дружеском уровне. То же касается и тренера. Слышал только, что в "Монпелье" Трухановичюсу мало дают играть. В связи с этим он хотел поменять клуб. И здесь как раз вовремя подсуетился "Мотор".
— Трансфер литовца как-то отразится на вашем будущем?
— Ой, мое будущее, наверное, стану определять только я. На сегодня, говорю искренне, предложения о контракте на следующий сезон от "Мотора" не было. Если оно поступит, будем решать только я и моя семья.
— А от других клубов предложения есть?
— Да. Есть парочка. Но, думаю, еще рановато об этом говорить. К тому же дает о себе знать обстановка с коронавирусом. Многие клубы пострадали финансово. Никаких конкретных действий пока нет.
У нас сейчас по три матча в неделю. Хочу выйти на тот уровень, который устраивал бы меня, чтобы получать как можно больше удовольствия от игр. Все-таки гандболист я возрастной. Хочется как можно больше выиграть.
— Ваши функции в "Моторе" в этом сезоне изменилась. Легко ли приняли новую роль, и насколько вам в ней комфортно?
— Сказал тренеру: если я буду нужен десять минут, выйду на десять, если шестьдесят — то на шестьдесят. Стараюсь требовать от себя максимум. Хочу вернуть комфортные ощущения на площадке в физическом плане, выйти из командного функционального кризиса, делать как можно меньше потерь, быть как можно полезнее.
Естественно, мне хочется играть все время. Но тренеру лучше видно, как меня использовать. Не имею права как-то его осуждать. Команда сейчас на хорошем уровне и на хорошем месте в таблице Лиги чемпионов. По-моему, у нас рекордное количество очков за все время. Мы полны энтузиазма, и аппетит растет.
Никаких претензий и подоплек нет. Все отлично, все вовремя, все так, как должно быть.
— В этой Лиге чемпионов "Мотор" часто вырывает победы в концовках. Может, как раз за счет того, что у вас с Айденасом остается больше сил?
— Может, может... Трудно сказать. Могли повлиять и этот фактор, и сама подготовка, и психология, и удача. Если бы мы знали на сто процентов, только этого и держались бы. Но в любом случае надо продолжать делать то, что делаем.
— Не ожидали, что "Мотор" так удачно проведет первую часть сезона?
— Персонально я ожидал. Потому что видел, что пришел тренер, который создает интересный проект. Пришел с энтузиазмом. Когда на старте проигрывали, пусть и грандам, на душе было очень тяжело. Но чувствовал, что движемся правильно. Нужна была удача. И вот при наших настрое и самоотдаче эта удача пришла. Когда есть доверие и уважение тренера, естественно, игрок раскрывается и показывает запредельные результаты.
— Удивило, как вписались в состав соотечественники Вячеслав Бохан и Иван Мороз?
— Отлично, отлично... Они прогрессируют. Слава в эти полсезона вообще был основным защитником и лучшим, по моему мнению, линейным в Лиге чемпионов. В топ сильнейших со своей активностью и реализацией он точно входил. Ваня тоже выдал несколько классных матчей. Это было очень нужно, ведь после тяжелой травмы восстанавливался Геннадий Комок. С двумя этими трансферами "Мотор" попал в точку.
— Давайте плавно перейдем к национальной команде. И начнем с выездного матча сборной Беларуси-B против норвежцев в евроотборе. На сайте "Мотора" было сказано, что вы долго не могли выехать в расположение команды из-за непогоды...
— Да. Выражаю всем большую благодарность за то, что смог сыграть в Норвегии. Начальник сборной Сергей Сергеевич Кострома и все, кто ему помогал, сотворили чудо. Потому что изначально я должен был прилететь за три дня до игры, подготовиться с командой, отладить комбинации, вообще узнать ребят — многих из того состава вживую увидел первый раз. Но из-за погодных условий не прибыл вовремя. В итоге летел через Минск, но прямо в Норвегию.
Кострома умудрился подготовить все документы, Владимир Николаевич Коноплев помог, и меня подождал самолет. Много людей сделали большую работу, только чтобы я туда прилетел. В первый день просидел в запорожском аэропорту десять часов. Во второй тоже был весь на нервах.
В Минск прилетел с опозданием. Из-за меня задержали вылет в Норвегию. Сразу в машину, от одного самолета по трапу ко второму. Организационно все было сделано так, что я не мог отказаться от поездки. Хотя в голове было столько мыслей...
— Эта поездка — желание помочь друзьям: тому же Костроме, Дмитрию Никуленкову? Или вы видели шанс пробиться в главную сборную?
— Если говорить конкретно, дело в желании попасть в состав на чемпионат мира. Оно мотивировало меня приехать во вторую сборную. Для меня не было разницы, в какой именно команде играть. Был шанс, и я хотел использовать его максимально.
— Как вообще родилась идея? Это инициатива Никуленкова?
— Да. Позвонил Дмитрий, сказал, что есть такой шанс, спросил, хочу ли я приехать. Я сразу согласился. К сожалению, не прибыли все люди, которых мы с Димой планировали собрать.
Минут сорок пять команда неплохо держалась. Но травма Славы Солдатенко и синяя карточка Саши Титова положили нас на лопатки. Резерва и сил не было.
Конечно, результат неудовлетворительный. Но желание ребят... Они ведь играли абсолютно ни за что — и речь даже не о деньгах... Они прекрасно знали, что все это забытый состав. Всем им большой респект и спасибо. Как и Никуленкову, который дал такой шанс.
— Вы тогда еще не понимали, что сами часть "забытого" состава?
— Ну почему не понимал? Белорусские ребята из "Мотора" ведь поехали в основной состав. Просто я видел свою фамилию в расширенном списке. И, можно сказать, из-за этого до конца не планировал новогодние праздники.
— Каково было играть в том необычном матче в окружении молодых партнеров?
— Хотелось их мотивировать на то, чтобы они думали так же, как я. Что самое главное — попасть в национальную сборную. И понимать, насколько чемпионат мира и Европы важны для каждого спортсмена. Во всех смыслах — в плане "физики", психологии, опыта...
Думаю, мы смогли это до них донести. Надеюсь, для того же Никуленкова это хороший опыт, который пригодится в будущем. К пацанам никаких вопросов. Они старались. Красавцы.
— Своей игрой в том матче довольны?
— Нет-нет-нет. Однозначно. Мы проиграли восемь мячей. Результат плохой. Надеялся, что мне удастся быть агрессивным на сто процентов и разрушить оборону норвежцев, создать неудобные условия. Если бы все получилось, думаю, они поменяли бы защиту. И тренерские ходы могли бы открыть нам больше перспектив в игре.
ЧЕ-2022. Гирик на чаше весов, или Вода сквозь пальцы. Белорусский резерв уступил норвежскому
— Когда вы окончательно поняли, что турнира в Египте у вас не будет?
— На следующий день после матча с норвежцами. Даже по дороге назад. У кого-то из представителей команды уже был состав, требовалось оформить документы. Мне сказали: мол, как бы все... Заявка уже готова.
— Что было тогда на душе?
— Расстройство, конечно.
— Что было дальше, по приезде в Минск?
— Ничего. Дождался рейса в Запорожье и улетел.
— Сколько пробыли в Минске?
— Около суток. Что интересно, когда улетал, в аэропорту встретил всю национальную сборную.
— Какой была реакция?
— Вначале подумал: может, надо отойти подальше, чтобы ничего не разрушать. А потом рассудил: я же ничего не украл. А ребят всех знаю. Подошел, с удовольствием со всеми поздоровался. Поговорили и разошлись.
— С Юрием Шевцовым тоже поздоровались?
— Да. Как и с Игорем Николаевичем Папругой и Николаем Зенько.
— Разговора не было?
— Вообще я боялся помешать. Потому что они были в "пузыре" — переживали, чтобы, не дай бог, никто не заразился. Дело-то серьезное — чемпионат мира.
— Что вы чувствовали, когда изначально не увидели свою фамилию в списке игроков, вызванных на сбор?
— Наверное, немножко злился на себя. Из-за того, что не доказал. Очень хотелось поконкурировать за место в составе. И узнать ответы на некоторые вопросы: почему, как, зачем? На то время я еще был капитаном.
— Но надежда была? Или она появилась уже после того звонка Никуленкова?
— Я никогда не был среди игроков, которые не приглашены, но в то же время находятся в расширенном списке. Однако видел ребят, которых потом добирали. И прекрасно понимал, что это еще хуже, чем не попасть туда вовсе. Ты всегда должен находиться наготове. Не с командой, но на уровне команды.
Моей задачей до матча с норвежцам было продержаться на этом уровне. В клубе все разъехались, я остался в Запорожье практически один. Надо было заставлять себя все это делать. Чтобы приехать, если позвонят, и не напортачить. Было тяжело. Тренировался с молодыми ребятами, которых тоже мотивировал. У нас возникла проблема с залом. Было весело.
— Давайте зафиксируем. Болельщики в комментариях выдвигали версию, что вы сами не хотели ехать в сборную. Было мнение, что хотели, но — лишь со второго этапа, после праздников. На самом деле все не так? Желание поехать на турнир действительно было сильным?
— Однозначно.
— Вам 34, вы уже все видели в гандболе. Почему для вас это так важно?
— Наверное, потому что я привык, так воспитан. Даже моя жена не понимает почему. Но долгое время я делал это каждый год. Не могу в полной мере объяснить, что от этого получаю. Может, мотивацию. Может, внутреннее удовлетворение. Может, что-то другое.
Для меня это работа. Зимой приезжать в сборную и доказывать своей игрой, что достоин выступить на чемпионате мира или Европы. Как будто это прописано в моем контракте.
— Итак, вы попрощались с ребятами, сели на рейс до Запорожья. Что творилось в голове во время полета?
— Не скажу, что совсем уж поник. Но злость была. С другой стороны, это хороший фактор. Он меня сильно мотивировал. Я не обладаю способностями супердипломата, человека, который может кого-то уговорить. Единственный мой козырь — это игра на площадке. Если я буду делать это хорошо, то тем самым смогу высказать все, что думаю.
— Естественно, вы не могли не копаться в себе, не искать причину, почему вас не позвали. Какие были размышления на этот счет?
— Думал, разговаривал с ребятами, родными. Скажу так: ответа не нашел. Но когда все прошло, его поиски стали абсолютно бесполезны. Это уже история. Искренне переживал за ребят, радовался их победам, бомбическим отрезкам в матчах с топ-сборными. Но надо двигаться дальше. Иначе рутина затянет, и из нее будет тяжело выйти.
— В интервью Шевцов по-разному объяснял ваше отсутствие. Одна из причин — выступление на прошлогоднем чемпионате Европы. Насколько это, на ваш взгляд, обоснованно?
— Мне трудно объяснить, что имел в виду Юрий Анатольевич. Могу сказать только, что до того турнира я отлично выступал на всех чемпионатах мира и Европы. Раз их было много и меня вызывали до последнего, значит, в принципе я играл хорошо и я неплохой гандболист. Это оценка с моей стороны. То, что сказал тренер, — это его слова. Значит, наверное, так и есть.
— Другая причина, звучавшая в прессе: Пуховский не вписывается в некую систему. Вы поняли эту фразу?
— Интересно вы сказали — некую... Нет, ни из одного высказывания Юрия Анатольевича я не понял, что конкретно помешало ему вызвать меня на сбор. Не на чемпионат мира, а именно на сбор. В каждом интервью он действительно говорил по-разному. Но это его мнение. Мое дело — доказывать на площадке. Я не могу залезть в его голову, он — в мою. Знаю, что должны играть лучшие, и, по его мнению, это и происходило.
— Чемпионат мира стал первым топ-турниром сборной, который вы пропустили. Было непривычно?
— Очень. Непривычно — это даже слишком мягкое слово.
— Смотрели все матчи белорусов?
— Кроме игры с корейцами.
— Нужно ли было делать над собой усилие, чтобы включить трансляцию?
— Нет, там же играли мои друзья! Мне было очень интересно. Хочу, чтобы появлялись новые звезды. Я за молодую команду. Знаю, что Влад Кулеш не до конца раскрылся. По потенциалу он может стать такой фигурой, какой был Сергей Рутенко, в одиночку выигрывать матчи. Артем Королек — боец. А сейчас у него появился суперклассный конкурент и коллега Слава Бохан.
Вадим Гайдученко играл и на полусреднем, и в центре. Молодец. Артем Кулак — помню, сколько раз он приезжал и был отцеплен в последний момент. Сейчас ему дали практику, и в принципе он выступил на своем уровне. Тоже молодец. Жаль, что мало времени получил Подшивалов. Хотелось бы посмотреть на Сашу, играющего без "давления" старших.
Жаль, что не получилось попасть в состав у Артура Карвацкого. Десять лет искали левшу. И вот ушел Сергей Шилович. И мы видим контраст. Бах — и такой разрыв. Не сказать, что Олег Астрашапкин — не то. Просто это два разноплановых гандболиста. Рад за тех молодых, кому удалось сыграть на чемпионате.
Так что никаких проблем с тем, чтобы включить компьютер, не было. Все проходило на ура. Мало того, я тащил всех моторовцев и заставлял смотреть наши игры.
— Вы говорили, что 10-е место сборной на чемпионате Европы-2020 — это провал. А 17-е на "мире" — это что?
— Понятно, что это неудовлетворительно. И не мне искать причины. Есть тренерский персонал и другие ответственные. Я скажу так: нам всегда не везло на чемпионатах мира. Не знаю, почему и с чем это связано. Но рад, что про сборную говорят: классные, обалденные ребята. Это не наше место однозначно.
— При этом у команды слишком коротка скамейка, есть проблемы в защите и другие трудности... Может, действительно таков уровень, как говорил когда-то Денис Рутенко на круглом столе в Катаре?
— Тяжело дать ответ. Когда команда проигрывает, мы как зрители можем сказать: о, этого не выпустил, тайм-аут не взял, что-то не сделал. Но мне хотелось бы поговорить на эту тему, когда мы завоюем какие-то медали.
Здесь миллион факторов. Начиная от ковида, заканчивая составом и индивидуальным мастерством. На сегодня мы имеем то, что имеем. И опять же все это история. Главное — сделать правильные выводы. Команда молодая, состав подобран очень хороший.
Хочется, чтобы не зря Рутенко, Шевцов и компания выбирались из того гандбольного дна, где мы находились еще лет пятнадцать назад. И нынешние ребята, может, с пробуксовками, дошли бы до того, о чем нам говорил Юрий Анатольевич десять лет тому. Чтобы они завоевывали медали и всегда были фаворитами на Олимпиадах и других топ-турнирах. Это, конечно, классное желание.
— Кроме той встречи в аэропорту, были ли у вас какие-то контакты с Шевцовым за время после ЧЕ-2020?
— Нет. Абсолютно. Если поначалу я ждал звонка, то потом уже не видел в нем смысла. Все вернулось к тому, что мне надо доказывать на площадке. Может, так легче и мне, и Юрию Анатольевичу. Не знаю, будут ли эти контакты теперь. Думаю, все зависит от меня.
— Не проскакивала ли мысль, что тот матч в Норвегии был для вас последним в сборной?
— Ха, очень не хотелось бы. Но проскакивала. Мой друг Саша Титов сказал: поздравляю вас всех с последним матчем в сборной. Я вроде как эти поздравления и принял. Но подумал, что еще, может, получится приехать. Возможно, произойдут какие-то перемены, и я опять попаду в сборную. Было бы здоровье.
— Если пригласят, приедете?
— На сегодня уже есть несколько моих пожеланий. Если кое-что поменяется, тогда — да, может быть.
— Во время чемпионата контактировали с ребятами?
— Хотел пару раз набрать. Когда выигрывали, писал поздравления. Но в ничейных матчах они были явными лидерами, и такой исход в большей степени приносил расстройство, чем поднимал моральный дух.
Просто знаю, что они испытывали. Сам не раз это ощущал. В моральном плане тяжелее, чем в физическом. У тебя нет сил, а завтра опять выходить играть. Конечно, я не мешал ребятам. Когда они приехали, с удовольствием поговорил. Мне очень интересно, как все происходило.
— Те поздравления вы писали в личных сообщениях? Или в чате сборной?
— В группе.
— Еще остались в ней...
— А почему нет? Мне же не сказали: все, ты негоден. Считаю, что я еще могу побороться.
— В октябре вы выставили на аукцион майку в поддержку Натальи Петраковой и Константина Грибова, с которыми не продлили контракты в женской сборной Беларуси. Как созрело решение? Почему это было для вас важно?
— Я отталкивался лишь оттого, что мне сказали: люди, которые связаны с гандболом, имеют проблемы. И всего-то моя майка может чем-то помочь. Ответил: конечно, вопросов нет. При этом с Натальей я, наверное, ни разу не разговаривал. А с Костей по молодости, еще когда он играл, неплохо общались.
— Можно ли рассматривать участие в этой акции и как проявление позиции по поводу происходящего в стране в целом?
— Я абсолютно не политик. И я на сто процентов за то, чтобы спорт был вне политики. Но какие-то мои действия произошли из-за того, что я против насилия. С любой стороны. Потому что речь может идти о близких людях.
— Какое место в вашей жизни занимает белорусская тема?
— Конечно, я переживаю. Потому что в Беларуси мои родители.
Фото: пресс-служба ГК "Мотор", pressball.by, facebook.com/ehfeuro
