Это вторая часть воспоминаний знаменитого левого крайнего сборной России золотых времен. Неделю назад мы прервали рассказ в разгар легионерской карьеры Эдуарда Кокшарова в Словении.
Эдуард Кокшаров: "Не сравнивайте меня с Горлуковичем. Все-таки у нас игра интеллигентнее"
— Сергей Рутенко попал в "Целе" по вашей протекции?
— И по моей тоже. Первым словенским клубом у Сереги было "Горенье" из Веленья, и там он себя неплохо проявил. Когда у нас пошли разговоры об омоложении команды, у меня спросили мнение о Рутенко как игроке, способном усилить "Целе". Я сказал, что он парень перспективный — именно тот, кто был нам нужен.
— Про Рутенко есть мотивирующая история из его минской юности. По пути с тренировки приятели стали обсуждать достоинства встретившейся дорогой иномарки. И вдруг Сергей сказал слова, заставившие приятелей переглянуться: "Когда-нибудь у меня тоже будет такая машина. Вот увидите".
— В продолжение темы — словенская автомобильная история. У Рутенко еще не было прав, да и ездить он толком не умел. Вдобавок не было и денег. Но машину он страстно хотел. Говорил: "Контракт у меня есть, постепенно выплачу всю сумму".
Я взялся ему помочь и позвонил товарищу, который занимался продажей машин — к тому времени определенный круг общения в Целе у меня сложился. "Хорошо, пусть приезжает, поможем".
Я все передал Сереге. И с учетом его скромного водительского стажа строго наказал, чтобы после покупки он потихоньку приехал к дому. Мол, поставим машину, а потом разберемся с твоей ездой.
Рутенко выбрал "Ауди" яркого желтого цвета — прямо скажем, не каждый на этот вариант решился бы. Но ему так захотелось. Перезвонивший мне вскоре приятель поинтересовался: "Тебе тоже понравился этот цвет?". И тогда я понял, что Серега должен был давно вернуться. Позвонил, а он уже в соседнем городе — поехал показать машину друзьям. Такой вот пример, рисующий его характер. Он ничего не боялся — ни в жизни, ни на площадке.
— Один из примеров таланта, ставшего большим игроком. Увы, мы знаем куда больше случаев, когда дарование сходило на нет из-за бестолковости его обладателя.
— Встречал и таких молодых людей. Но не стану здесь о них вспоминать. Иногда слышу: "Эх, если бы я продолжил тренироваться, то был бы лучше, чем ты". Смотрю на собеседника и думаю: "Ну и что же тебе помешало?". Наверное, неудачники находят утешение в таких фразах.
— Мне всегда казалось, что каждый крайний не прочь накинуть себе десяток-полтора сантиметров роста, чтобы стать полусредним. Разогнался и пали — хоть сверху, хоть с опоры. Их зона действий не ограничена парой метров в углу площадки.
— Есть такое. Но, думаю, это большей частью из-за того, что в зарубежных клубах более всего привечают полусредних. На крайних спрос ниже, и это всегда было проблемой для игроков моего амплуа. Но мне в этом плане повезло: сразу нашел свой клуб, где провел двенадцать сезонов.
— Самый яркий — 2003/04, когда "Целе" выиграл Лигу чемпионов. Как объясните тот феноменальный успех?
— В нем был некий парадокс, потому что сезоном ранее состав у нас был намного сильнее. А потом состоялась распродажа ведущих игроков, и ставку сделали на усредненную команду.
Но вышло так, что в итоге все удачно совпало, звезды сошлись. Хотя, ничего не предвещало такого сюжета. Потому что в 1/8 финала мы проиграли в первом матче испанскому "Адемару" 13 мячей. Повторный поединок был приурочен к открытию в Целе новой арены. И уже пошли разговоры о переносе праздника на другой день. В самом деле, как можно отыграть "минус 13"?
Но все-таки решили играть, где наметили. В правлении клуба сказали: что поделать, ребята, это жизнь… Никто не ждал тогда от нас чуда.
Но оно свершилось. Мы выиграли ровно 13 мячей и благодаря тому, что на площадке соперников забросили больше, прошли в следующую стадию. Надо поблагодарить Маноло Каденаса, который руководил тем "Адемаром". Он сделал нам подарок еще до начала матча, усадив на трибуны двух ведущих игроков. Дал ребятам отдохнуть, посчитав, что команда справится и без них. Так бывает. Никогда не стоит недооценивать соперника. Гандбол порой непредсказуем.
А в нас та победа вдохнула силы. Мы поверили в себя. В полуфинале предстояло играть со "Сьюдад-Реалем" — тогда одним из ведущих и самых богатых клубов мира. Им руководил Талант Дуйшебаев. Но нас уже ничто не могло остановить. В Испании проиграли мяч. А дома выиграли два и вышли в финал — на немецкий "Фленсбург". У него дома выиграли шесть, а на выезде уступили два. Так и взяли Кубок чемпионов.
— В Целе был праздник?
— Скажу по-другому — ликовала вся двухмиллионная Словения. В Целе около 45 тысяч жителей, а на площади перед залом собрались порядка 25 — в город съехались болельщики со всей страны.
— Спортивный народ.
— Да. Там очень много игровых площадок. По вечерам и стар, и млад выходят играть в баскетбол, теннис, другие спортивные игры. Очень развит велоспорт.
А любимое занятие жителей Целе — это подъем на холм, возвышающийся над городом. Сначала думал: в чем здесь фишка? В субботу-воскресенье едва ли не все жители топают по тропинке на эту гору. А потом и сам пристрастился. Приятная нагрузка на свежем воздухе, попьешь на вершине кофе в ресторанчике и возвращаешься домой с зарядом бодрости.
— И стали вы со временем таким типичным словенцем, что даже "Барселоне" отказали, когда та позвала?
— Мне там сначала предложили зарплату два с половиной раза ниже той, что была в "Целе". Когда спросили, сколько же хочу, назвал сумму на десять процентов больше, чем стояла в словенском контракте. Мне ответили: "Это невозможно. У нас столько получает полусредний". — "Ну, тогда пусть полусредний у вас на краю и играет".
— Кстати, чем объяснить, что контакты в "Целе" были выше барселонских?
— В начале "нулевых" клуб был довольно богатым, с хорошим бюджетом. Президент клуба был влюблен в команду. И никогда не жалел личных средств, если считал, что мы достойны поощрения.
Кстати, после долгих переговоров "Барселона" все-таки предложила мне условия, сопоставимые со словенскими. А в "Целе" ситуация уже менялась — был объявлен курс на урезание бюджета. Я уведомил президента о предложении каталонцев, которое был склонен принять. И тогда он прибавил к барселонскому варианту еще десять процентов. И я, конечно, остался.
— В Целе вас ценили…
— Думаю, я для этого кое-что сделал. Многие считали меня символом клуба. Но я всего лишь старался хорошо делать свою работу.
— А вот Рутенко уехал в испанский "Сьюдад-Реаль". Его сменил в Целе другой Сергей — Горбок, вместе с которым они брали в 2000-м серебро молодежного чемпионата Европы для Беларуси.
— Я поддержал и эту кандидатуру. Со старта карьеры молодого белоруса был виден его большой потенциал. Горбок был классическим полусредним, обученным по всем канонам — в отличие от Рутенко, который начинал линейным. Ну и характеры у них тоже разные. Горбок спокойнее, конечно.
— Наивысших успехов "Целе" достиг с Миро Пожуном. Его все называли тренером-демократом.
— Да, Лигу чемпионов мы выиграли с тренером, демократизм которого зашкаливал. Мы всегда посмеивались, потому что он толком не знал, что мы играли в нападении и что в защите. Его главная заповедь была простой: "Не мешать!".
Даже на тренировке Пожун делил команду на опытных игроков и молодежь. И неизменно отворачивался от той половины площадки, где работала основа.
Человек, скажем так, довольно мягкий. В тот сезон такой и был нужен. Здесь можно провести параллель между чемпионскими составами сиднейской сборной России 2000 года и "Целе"-2004. Мы прекрасно знали, чего хотим, и готовы были приложить к этому все усилия. Дополнительная мотивация нам не требовалась.
В "Целе" мы сами договаривались, как будем играть в защите и какие комбинации использовать в нападении. И если бы в то время пришел тренер, который начал бы ломать команду под какую-то свою систему, то, возможно, ничего у нас не получилось бы. Миро это чувствовал и давал нам играть так, как у нас получалось.
— Часто руководители клубов прибегают к помощи психологов, полагая, что в этом тоже есть резерв усиления игры.
— О, так это же наш случай! Однажды в "Целе" пригласили такого специалиста. Мы с Горбоком прозвали его шарлатаном. Кстати, наш человек, русский. Он грамотно преподнес информацию о том, что работал на государственном уровне, в частности, с правительством Венгрии, и достиг потрясающих успехов. Не знаю, правда, каких. Но нам рассказывал, что силой взгляда может корректировать полет мяча в пределах десятка сантиметров.
Короче, проходимец чистой воды. Но словенцы были настолько доверчивы, им так хотелось выиграть, что они готовы были на любую авантюру. Шарлатан брал в руку эбонитовую палочку, собирал всех в круг, просил закрыть глаза — возможно, чтобы мы не акцентировали внимание на скошенных каблуках его туфель. И что-то бормотал, качаясь на этих самых каблуках.
— Со стороны выглядело, наверное, смешно…
— Ага. Мы с Серегой всегда смеялись и однажды, чтобы не нарушать чистоту творческого эксперимента, ушли в комнату массажиста. Уселись там и стали листать газеты. Туда зашел президент и возмутился, что мы не с командой. Пошел разбираться к парапсихологу, а тот, недолго думая, заявил: "Так им это не надо, у Кокшарова и Горбока все и так хорошо".
— Каков же был венец трудов специалиста?
— Отправили домой. Он, как ни пялился, все не мог завернуть мяч в нужные углы. Нам с Серегой было смешно с самого начала именно потому, что нашлись люди, которые на это всерьез рассчитывали. Видимо, вера в чудо даже у взрослых с возрастом не пропадает.
— Были у вас команды, на матчи с которыми надо было всегда настраиваться по-особому?
— Не было, пожалуй. Это в Лиге чемпионов ты держишь в памяти все игры, а по пути на матч чемпионата Словении только в автобусе узнавал название команды, с которой предстояло играть. Не было разницы, сильная та команда или нет. Выходил, делал свою работу и ехал обратно.
— После "Барселоны" вас еще куда-то звали?
— Никто особенно не пытался. Потому что пошла молва, что Кокшарова все устраивает в Целе, и он уже никуда не уедет.
— Кстати, читал одно из ваших интервью, где вы сказали, что если куда-то и уедете, то точно не в чемпионат России. И, конечно, вскоре именно там оказались.
— Это вообще отдельная история. У меня была прощальная игра в Целе. Зал был полон — пять тысяч. Очень душевная атмосфера, словенцы на такое большие мастера. Многие плакали, да я и сам расчувствовался — все-таки за 12 лет уже сроднился и с клубом, и с городом, и с людьми.
В "Целе" мне подготовили тренерский контракт, и оставалось только поставить под ним подпись. Но как раз в то время стал позванивать Максимов с предложением переехать в Чехов. Я объяснил ситуацию, а он предложил просто прилететь и поговорить. Так и сделал.
Но, поскольку человек я амбициозный, Владимиру Салмановичу удалось меня зацепить. Сборная России имела шанс попасть на Олимпиаду. Максимов разложил план: контракт на два года с "медведями", которые были базовым клубом сборной.
У меня было время, чтобы набрать кондиции и подготовиться к чемпионату мира. Причем условия контракта не были какими-то ошеломляющими. Я просто озвучил тогдашние договоренности с "Целе", и мы подписались на ту же сумму.
— Попасть на Олимпиаду-2012 тогда все же не получилось…
— Увы. Но я из тех людей, кто считает, что все, что происходящее в жизни — к лучшему. Во всяком случае о том выборе я ни разу не пожалел.
— Однако интересно, наверное, было вернуться из словенской жизни в российские реалии…
— Кое-чему я точно удивился. Расскажу характерный случай. Игравшие тогда в команде подлинность истории подтвердят.
В "Чеховских Медведях", как известно, главным тренером был Максимов. А когда Владимир Салманович куда-то срочно уезжал по делам, тренировочный процесс вел его помощник Владимир Кушнир.
Увы, в таких случаях наши занятия превращались в настоящий хаос. Каждый занимался чем-то своим. И однажды я не выдержал. Подошел к Кушниру и протянул ему мяч: "Вы, конечно, извините, но в этом бардаке я тренироваться не буду. К такому не привык. Моя тренировка закончена". И ушел в раздевалку.
Думаю, Максимов о том случае узнает только из этого интервью, потому что он мне тогда ничего не сказал. Но все в зале остолбенели, потому что я произнес все нарочито громко. Для команды мой поступок стал неожиданностью. А для меня неожиданностью стало то, что такая работа вообще возможна в профессиональном клубе.
— Этот клуб и его лидера часто обвиняют в многолетней гегемонии, которая принесла российскому гандболу больше вреда, чем пользы.
— Да, на этот счет есть много мнений. Мое же, субъективное, состоит в том, что если бы Максимов не создал в начале века "Чеховских Медведей", российского мужского гандбола уже не было бы.
Тогда все более или менее способные игроки рвались за рубеж. Но Владимир Салманович понимал, что там они будут сидеть на лавках и никакой пользы для сборной России от этого не будет. И всеми правдами и неправдами создал клуб, куда собирал всех, на что-то способных. Все это он делал для блага национального гандбола и тем самым не дал ему упасть слишком низко.
— Завершив игровую карьеру в "медведях", вы пересели в кресло государственного чиновника. Прямо скажем, нетипичный вариант для спортсмена, пусть даже и именитого.
— Да, я был утвержден в должности первого замминистра спорта Краснодарского края. Начало служебной карьеры, соглашусь, неплохое. Но проработал там чуть больше года. Почему так мало?
Вчерашнему спортсмену-игроку сидеть в кабинете с 8 утра до 10 вечера, обложившись бумагами? Так себе занятие. Просиживаешь штаны и рано или поздно начинаешь понимать: от твоей работы мало что меняется…
— Когда вступали в должность, наверняка думали, что измените многое.
— Особых амбиций не было. Просто понимал, что начинаю новую жизнь. И надо было узнать специфику этой работы. Когда же разобрался, понял, что занимаю не свое место. Вернее, мог бы занимать его и дальше, но удовлетворения от этой работы не было бы. Даже если бы стал министром. Там все так устроено, что от отдельно взятого человека зависит немногое.
— Уверен, ваше назначение "гандбольные" краснодарцы восприняли с энтузиазмом. К управлению спортом в крае пришел свой человек.
— По мере возможности, конечно, помогал любимому виду. Затем, после встречи с вице-губернатором, было принято решение объединить женскую "Кубань" и мужской СКИФ — в проекте "Гандбол Кубани", руководителем которого я и стал.
До этого каждый клуб сам пробивал себе финансирование, не уставая обижаться на собрата: мол, тому дали больше. А когда все средства аккумулировались в одном месте, разбираться с ними стало проще. Это тоже хороший опыт.
Ну а затем я познакомился с Сергеем Самсоненко, который предложил помочь ему в македонском "Вардаре".
— От таких предложений не отказываются.
— Слетал в Скопье, посмотрел, как там все устроено, и мне стало интересно. Сразу нашел много параллелей с "Целе". Самая главная — фанатичная любовь к команде, неповторимая атмосфера на трибунах, которая невероятно заряжает игроков.
Проработал в клубе четыре года и сохранил о тех временах только теплые воспоминания. Можно сказать, пережил вторую молодость.
Языкового барьера у меня не было. Говорю на словенском и сербско-хорватском, который в Македонии понимают практически все. Ментальность была знакома, многих игроков тоже знал.
Да и с Сергеем Борисовичем сложились дружеские отношения. Они сохраняются до сих пор. Человек влюблен в гандбол всей душой и очень много для него сделал. Он создал в Скопье уникальную для нашего вида инфраструктуру. Да и для футбола тоже — построил в городе академию для этой игры.
— Почему же закончилась та сказка?
— Кроме самого Самсоненко, на этот вопрос не ответит никто. И фантазировать на эту тему я не стану. Когда стало окончательно ясно, что он уходит из "Вардара", я тоже покинул должность. Без него работать там не хотелось.
— К тому времени вы уже параллельно трудились главным тренером сборной России. Это была еще одна улыбка фортуны. Но тот опыт в итоге не кажется удачным. Будь у вас возможность все переиграть, что сделали бы иначе?
— Повторил бы то же самое. Когда опускались в течение десятилетий, трудно вернуться на старые позиции за год-два… Думаю, сделал максимум того, что мог. Главное? Открыл возможность попасть в состав той молодежи, которая играет там и сейчас. Работал честно и свой кирпич в здание сборной заложил.
— Чем заняты сегодня?
— Творческим отпуском. Признаюсь, у меня есть предложения о работе. Но пока их не рассматриваю. Держу паузу. Раньше у меня такой свободы не было, а сейчас ею наслаждаюсь. Отдыхаю ментально.
— Ведете здоровый образ жизни? Готовы поучаствовать в ветеранских гандбольных баталиях?
— Фитнесом занимаюсь регулярно, но сверхзадач не ставлю. А турниры из серии "мастерс" не влекут ни капельки. Постоянно куда-то зовут, но это точно не мое. Уже столько набегался-накувыркался, что заходить на второй круг нет никакого желания.
— И никакой ностальгии по старым временам? Можете поставить видео какого-то памятного матча, заново насладиться победными мгновениями?
— Никогда не смотрю старые игры. А вот новые — вполне. И матчи сборной, и Лигу чемпионов, и чемпионат России.
— За кого болеете?
— Разве что за сборную. А других предпочтений нет. Слежу за тенденциями, новинками, воплощением тренерских замыслов в конкретном матче. Смотрю игру уже не как игрок. Не так давно объемно общался с Максимовым.
— Наверняка о чемпионате мира.
— Нет. Обсуждали конкретные команды, говорили о тенденциях и о будущем гандбола.
— Откуда в Максимове такая неутомимость? Ведь уже 75.
— Признаюсь честно: я ему завидую. Вот бы и мне быть таким же в его годы. У человека по-прежнему есть амбиции. Я всегда восхищался, как он поднимал до нужного уровня команды после пережитых кризисов. Психологически не сломаться, выстоять — это достойно уважения.
— Закрываю глаза и представляю, как Максимов заходил в кабинет к губернатору Московской области Борису Громову и с присущей ему решимостью убеждал генерала в необходимости развивать в регионе именно гандбол. Для этого тоже нужен талант. Считайте это вопросом…
— Отвечу. Бюджетное финансирование в Краснодарском крае свернули вскоре после того, как мы провели то слияние "Кубани" и СКИФа. Образовались большие задолженности по зарплатам.
В ту пору край только возглавил новый губернатор Вениамин Кондратьев. Правдами и неправдами сумел попасть к нему кабинет, и вместо обещанных десяти минут мы общались сорок. В конце разговора он нажал кнопку связи и распорядился, чтобы гандбольный вопрос решили в сжатые сроки. Годовой бюджет был закрыт в течение пары недель.
Так что я тоже умею не только давать интервью и рассказывать истории. Другое дело, что сейчас ситуация в крае изменилась, и внимания к спорту осталось совсем уж мало.
Но надо жить дальше. Намечать цели, искать себя.
