В июне он победно сыграл против чехов за сборную России. А осенью так и не начал сезон. В прошлую субботу запорожский "Мотор" тепло проводил капитана. Хотите знать — куда?
Сергей Шельменко предложил отсрочить это интервью на пару дней. Надо было завершить суетные дела по месту завершившейся игровой службы и выбраться из украинских далей в подмосковный Чехов. Здесь у него семья, дом и, как мы подозревали еще до разговора, виды на устройство счастливой жизни "после спорта"...
Профессиональная же спортивная же карьера правого полусреднего пестрит адресами и титулами. Сборные Украины и России (в ней 92 игры и 206 голов), запорожский ЗТР, немецкий "Райн Левен", российские чемпионы из Чехова, минское "Динамо" и питерская "Нева", снова "Чеховские Медведи" и, наконец, "Мотор".
Если в Запорожье заведут традицию водружать под своды реставрированной "Юности" символические игровые майки клубных звезд украинского чемпиона, то реликвия в его честь (с номером "83", где зашифрован год рождения нашего героя) будет вывешена в числе первых.
— Слушай, и года не прошло, как мы говорили о твоих планах сыграть на Олимпиаде. Из этого надо делать вывод, что тебе сейчас очень грустно...
— Да, Олимпийские игры — единственный топ-турнир, которого в моей гандбольной карьере так и не случилось. Остался последний шанс: побывать там зрителем. Но это совсем другая история.
Хотя, если честно, на душе сейчас спокойно. Вот жена Татьяна довольна: буду теперь чаще бывать дома, в семье.
— Не сказать, что объявление о твоем финише было ожидаемым. Казалось, ты упорно лечишься, намерен вернуться в строй...
— Проблемы начались в самом начале сезона. Мне тогда пришлось сделать операцию. Первый раз позвоночную грыжу мне удаляли лет в 25. А сейчас произошло смещение позвонков — это следствие той старой травмы. А в декабре случился и ее рецидив — уже в поясничном отделе. Нога стала неметь, в срочном порядке решили делать еще одну операцию.
Я потом рассылал свое резюме авторитетным медикам. И многие давали заключение: все серьезно, стоит подумать о завершении занятий спортом — во избежание серьезных последствий. Я спокойно все это обдумал. Решение было взвешенным.
— То есть не было шансов побороться за мечту? Как делает это сейчас твой ровесник и тезка Горбок...
— Повреждение колена или мышц — это совсем другое. В моем случае гораздо выше риск: угрожало заклинить так, что дальше не смог бы ходить. В обычной же жизни все пока терпимо. Надо только пройти полный курс реабилитации, укрепить мышечный каркас. Вот только грузчиком устроиться уже точно не смогу.
— Зачем грузчиком? "Мотор" же объявил о твоем зачислении в тренерский штаб. Хотя ты в том прошлом интервью уверял, что тренировать в будущем точно не собираешься...
— Не склонен относиться к своему временному тренерскому статусу слишком серьезно. У меня с "Мотором" действующий контракт. Он предусматривает определенные обязательства: мои — перед клубом и клубные — передо мной. Вот мы и пришли к консенсусу: несколько месяцев до окончания сезона поработаю в штабе.
Понятно, что на меня не взвалят сразу воз работы. Тренер и игрок — далеко не одно и то же, это два совсем разных амплуа. Думаю, стану больше заниматься с молодыми, подсказывать, передавать, опыт, понемногу воспитывать.
— Сезон закончится. Что дальше? Где собираешься строить послегандбольную жизнь?
— Скорее всего, в России. Мы ведь давно обосновались в Чехове. Здесь наш дом. Дети учатся. Татьяна тренирует юных волейболистов. Так что два тренера в одной семье точно было бы перебором.
— А что тогда? Ты рассказывал, что подтягиваешь знания в области управления финансами.
— Да, уже обучался по этой специальности. Сейчас времени появится больше. Я ведь параллельно уже работаю в финансовом холдинге. Помогаю клиентам как консультант в открытии инвестиционных счетов и приобретении недвижимости на выгодных условиях. Это если в двух словах.
— Насколько ты был близок к команде все это время?
— Был рядом с ней. Постоянно советовался с тренерами, консультировался у врача. Кстати, спасибо им огромное за участие и понимание.
— Тогда уж поделись смелыми наблюдениями эксперта о том, что происходило с "Мотором" в этом сезоне.
— С командой поработали два тренера с совершенно разными подходами к организации тренировок и к видению игры. Патрык Ромбел — сторонник жесткой системы во всем. Он молод. У него все будет отлично. Но пока не хватает опыта.
Наверное, оставайся поляк в "Моторе", команда рано или поздно пришла бы к тому, что он наметил и предлагал. Но для этого нужно было время. А уровень "Мотора" таков, что от него в каждом матче требуют подтверждения класса и результата.
Система Ромбела требовала перестройки всего: мышления игроков, клубных структур, физической подготовки, питания, тренировочных режимов. Многие ее просто не поняли и потому не приняли.
А потом на смену пришел Николай Степаныч Степанец. У него привычный и любимый нами стиль, отработанные и проверенные в наших реалиях подходы. На позитивной эмоциональной волне команда заработала и заиграла по-новому.
Было видно, что перестроились защита, нападение, прибавили вратари. И в целом вся команда поработала на отличный результат. И для первого сезона в элитной группе, да еще после такого сложного старта, все получилось здорово.
— После домашней ничьей с "Виве" впереди ответный матч. Веришь в победные шансы?
— Мяч ведь круглый. "Виве" — фаворит, это глупо оспаривать. Но может случиться всякое: отобьют 50-60 процентов бросков наши вратари — вот и будет все решено. А еще защита сыграет. Да и Боря Пуховский с Айденасом Малашинскасом могут показать свой высший уровень. А у соперника, напротив, что-то может и не заладиться. Надо верить. Тем более что и работа, без которой везения не бывает, командой делается.
— В какой мере в твою жизнь сейчас вторгается политика с явно ненормальными отношениями между странами-соседками, одинаково тебе не чужими?
— Вопрос не то чтобы тяжелый. Он щепетильный. Живем в такое время, когда разные силы растаскивают Украину — каждая к себе. Рвут на части. А силы и явного лидера, которые могли бы сплотить и удержать страну в целости, там пока нет. Естественно, мне было бы удобнее и очень хочется, чтобы все это быстрее уладилось.
Если перекладывать ситуацию на себя чисто в бытовом смысле, то за три года я стал чуть ли не главным свидетелем преображения минского национального аэропорта. Потому что только транзитом через Беларусь могу сейчас добраться из Запорожья в Москву или обратно.
По обе стороны границы у меня полно родственников. И для всех хочу дружбы и процветания. Но куда сейчас все катится, не понять. Вот жду украинских выборов президента. С надеждой на перемены.
— Мы разговариваем в такое время, когда можно и даже нужно подводить некоторые итоги. Поиграем в "самое-самое"?
— Это можно.
— Самое значимое твое достижение в спорте?
— У меня всегда была цель — попасть в классный европейский клуб. Это казалось заоблачной мечтой. Но ведь получилось! Такой опыт был в Германии. Сезоны в "Райн-Неккар Левен" с тренером Юрием Шевцовым — одна из самых ярких страниц жизни.
Ну и еще большая удача — выход в "финал четырех" Лиги чемпионов с "Чеховскими Медведями" в 2010 году. Это был первый сезон, когда титул разыгрывался в таком формате. И мы пробились тогда так высоко.
— Самое трудное карьерное решение?
— В 2013 году, когда из "Чеховских Медведей" ушел ключевой спонсор, клуб не мог выполнять контрактных обязательств, и стал вопрос о судьбах ведущих игроков. Мне пришлось уезжать, то есть принимать решение надолго оставить семью. Потому что житейского смысла срывать ее из обжитого Чехова мы не видели.
Решение было трудным, потому что понимал: дети будут расти без меня, я многое важное в их взрослении пропущу, и это время потом не проживешь заново. Надо было все взвесить и ответить себе: для чего мы вообще работаем и живем? Всегда подходил к этому немного философски.
— Красивый ответ. Но я ожидал другой: о смене сборной.
— Давайте и об этом. Откровенно. Спортсмен всегда ищет, где ему лучше. Как поступить, когда государство ничего не может предложить в поддержку твоих умений и для твоего развития как профессионала, а твой век в спорте короток?
Тогда случилось такое стечение обстоятельств, что надо было экстренно определяться. Принял предложение Владимира Салмановича Максимова, которое оставляло больше шансов поиграть на мировых форумах и побороться за титулы.
— Самый важный твой матч?
— Лигочемпионский четвертьфинал против "Монпелье" в 2010 году. Решалось, кто выходит в тот самый "финал четырех". Дома мы выиграли пять мячей. помню даже цифры — 32:27. В Монпелье проиграли точно с таким же счетом. И все решилось в серии пенальти — в нашу пользу. Но уже без меня, потому что я заработал тогда красную карточку. Такая вот памятная игра.
— А самый памятный гол?
— Почему-то часто вспоминаю, как в один из лигочемпионских сезонов мы принимали в Чехове минское "Динамо". Это был финиш группового раунда. Наша команда уже решила задачу выхода в плей-офф, а минчанам для этого нужна была победа. Они ее почти добились, но секунд за пять до сирены я забросил ничейный гол и все для них похоронил.
— Самая серьезная ошибка, если такая была?
— Ошибки в игре — это мелочи. А глобальных неудач и не припомню. Например, проколов при выборе клубов не допускал точно. Мне часто напоминают, как по ходу сезона в 2013-м распалось минское "Динамо", куда я перешел из Чехова. Но я и тот этап не считаю плохим.
По-новому увидел Минск и понял, почему этот город многим так нравится. Снова, как когда-то в Запорожье, поиграл вместе с Ванькой Бровко. Отлично общались с Димой Никуленковым и Денисом Рутенко. Это ведь тоже интересно.
Короче, серьезных осечек у меня не случалось. Все было спокойно, гладко и размеренно.
— Минск — лучший город из тех, где довелось поиграть?
— Каждый был одинаково интересен. В Запорожье я начинал игровую карьеру. Поэтому возвращался туда, как домой, где провел много лет. Ехал не в бездну. Все знал, чувствовал даже какую-то эйфорию.
В Германии у нас была очень уютная жизнь. Такой махонький городок Оденхайм, меньше четырех тысяч жителей. Но там было красиво, и недостатка ни в чем мы не испытывали.
В Чехове сейчас тоже есть все необходимое. Плюс огромный мегаполис под боком. Жить поодаль от столичной суеты интересно. А если вдруг захочется и ее — сел, поехал, вот и она.
— Самый удобный для тебя партнер?
— Пожалуй, наилучшее взаимопонимание в игре наладил с Серегой Горбоком. Мы вместе побывали в трех клубах: ЗТР, "львах" и "медведях". Бывало, обменивались на площадке взглядами и уже понимали, кто и что делает. Мы играли на позициях полусредних, наши взаимодействия были часты и важны.
— Тренер, чьи взгляды ты наиболее полно разделял?
— Наставники, которые меня приглашали, изначально исходили из того, что я умел. Поэтому ни с кем не было трудно. Возникали мелкие непонимания, но со всеми ладил и находил общий язык. Знал, чего от меня хотели. Моя задача была такой: впитать новые знания и идти дальше.
Не хочу выделять никого из тренеров. Могу о чем-то забыть, кого-то обидеть. Поэтому одинаковое спасибо всем, кто делал из меня игрока. А заодно и всем, кто играл рядом, помогая мне в спортивной жизни, которая сложилась так отлично, что могу ею гордиться.
— Тебе нравилось, как менялся гандбол за время твоей карьеры?
— Мне больше по душе та игра, которая была у нас примерно с 2000 по 2010 год. Ведь я еще зацепил тогда плеяду великих, поиграл в одно время с Лавровым, Тучкиным, Олссоном, Свенссоном, Ричардсоном.
Тот гандбол остался в памяти более техничным. Сейчас в игре, конечно, добавилось скорости. Нужно быстрее реагировать и быстрее все исполнять. Но почему-то на виду уже не так много настоящих звезд-виртуозов.
Ну и, конечно, печалит, что все сборные, которых мы по старинке относим к "своим", сейчас вдалеке от больших пьедесталов. Это надо исправлять.
Фото: rushandball.ru, handball.motorsich.com, zntu-zab.com, xsport.ua, sport-express.ru, thw-handball.de.
