Вадим Сашурин — легенда белорусского спорта. У него 9 медалей чемпионатов мира в биатлоне, 3 из которых — золотые. Много таких знаете?
После завершения карьеры атлета он работал с биатлонистами, теннисистами, был главным в лыжной сборной, а с 2017 года — тренер по ОФП в гандбольном минском СКА.
— Биатлон и гандбол. Кажется, между этими видами спорта нет вообще ничего общего.
— А как же слово "спорт" (улыбается)? Нужно понимать специфику моей работы. Я отвечаю за здоровье и физическое состояние игроков. Вот доктору какая разница, с каким видом спорта работать? Примерно так и мне. Я не учу тактике и не рассказываю, как нужно попадать по воротам. У меня другие задачи.
— Если знаешь общие основы и разбираешься в биомеханике, готовить можно кого угодно?
— Я как-то пытался посчитать, сколько аспектов в моей работе. Их около 15: мелкая моторика, скорость, сила, выносливость, эластичность, умение слушать свой организм и так далее. Поэтому биатлон, теннис, гандбол или балет — разница только в нюансах.
— Значит, и с балеринами смогли бы работать?
— А я соприкасался с балетом. Сестра мамы была профессиональной балериной, и я видел эту тему изнутри. Вида спорта тяжелее просто нет. Много вещей там идёт через слёзы.
Пришлось бы — попробовал. Но по специфике я всё-таки больше функционалист. Вот скорость, сила — это моё. И в этом плане перестраиваться на гандбол было не самым тяжёлым.
— А что тогда — самым?
— Командная составляющая. Индивидуальные виды — совершенно другое. Взять даже количество. Оптимальное количество спортсменов на одного тренера — 3-5. А тут 20 человек! И дозировки нагрузки получаются сильно усреднёнными. Сложно дать каждому то, что надо именно ему.
— Как выходить из этой ситуации?
— К счастью, мы работаем командой. Пытаемся тренерским штабом найти общий знаменатель и всем вместе засунуть — а "засунуть" тут ключевое слово! — нужный объём работы в игроков.
Зачем гандболистам ездить на велосипеде по 100 км?
— Вы работали с биатлонистами, лыжниками, теннисистами, теперь в гандболе. В чём тренерская философия Вадима Сашурина?
— Когда я гонялся сам, моим лозунгом было: "Делай не так, как хочется, а так, как надо". К сожалению, нынешние спортсмены рассуждают по-другому. Многие пытаются обмануть тренеров, сделать поменьше. Философия моей работы в гандболе проста: не навредить основной стратегии команды, которая идёт от главного тренера, но и оторваться как следует в те моменты, когда мне дают волю.
— Артур Рудь, вспоминая вас, сказал: "При его объёмах многие не понимают, зачем столько работать. Для чего, например, гандболистам бежать по 20 километров?". Объясните: для чего?
Артур Рудь: "СКИФ или "Сунгуль" сильнее "Машеки"! В чемпионате России высокий уровень конкуренции"
— Читал это интервью в БЦ. Спортсмены говорят такие вещи, забыв объяснения — а я всегда рассказываю, что и для чего мы делаем. Длительные нагрузки предупреждают травмы связочного аппарата. У того же Рудя была серьёзная травма колена, из-за которой он пропустил полгода.
А если бы в спортсмена была закинуты все объёмы подготовительной работы и связки полностью подготовлены, не исключено, что той травмы не было бы. Хорошо помню то его неудачное приземление — было жутко смотреть. У Артура шло бурное развитие, и тут такое…
— Вернёмся к объёмам.
— Чтобы подготовить связки, сделать их эластичными, нужны в том числе длинные велотренировки — по 3 часа. Понятно, что такие работы не должны носить регулярный характер, но чем больше их, тем ниже вероятность травм.
Рудь говорил про 20 километров бега, но у нас было и 25, и даже до 30 км.
— Ого.
— Выносливость — самый тяжело развиваемый навык. Он нужен для скорости восстановления. Вот прошла сегодня игра, а завтра новая. И как держать уровень, если не заложена база? Объёмами мы приучаем организм использовать жирные кислоты, а не сразу заходить в глюкозу и креатинфосфат. Поэтому, будь моя воля, я давал бы такие тренировки чаще.
— Правильно понимаю, что за спиной у вас много скепсиса? "Пришёл из биатлона, даёт сумасшедшие нагрузки, не зная специфики".
— А кто сказал, что они сумасшедшие? Критерий усталости — не ощущения спортсмена, а цифры. Если биохимия показывает, что все зашкаливает — да, значит, тренер не прав. Но такого нет! И в этом плане мы держим руку на пульсе. А спортсменам, понятно, тренироваться не хочется. Некоторым бы сразу залезть на подиум, ничего не делая.
Талант или работа?
— Самый физически подготовленный игрок, которого встречали?
— Были хорошие ребята. Вадим Гайдученко, Никита Вайлупов, Артём Королёк, Саша Подшивалов, Слава Бохан... Они отличались серьёзным отношением к тренировкам.
— Но бывают ведь и такие, кто на тренировках халтурит, но от природы им так дано, что это не отражается на игре.
— Из таких можно вспомнить Владислава Кулеша. Природные данные — супер. Но постоянно "там не могу" и "тут не хочу". Другое дело, что игры не всегда всё прямо отражают. Вот в биатлоне протокол всё показывает, факты — вещь упрямая. А в гандболе — залетело/не залетело, пошло ли у вратаря и много других факторов... Со временем, впрочем, всё проявляется.
И вот Гайдученко, Вайлупов, Королёк, Подшивалов, Бохан — они часто оставались после тренировки. Доделать что-то после занятий для них — обычное дело. Они и в экипировку вкидывались, и в питание. Люди заинтересованы в своём спортивном совершенствовании — и это сразу ощущается.
— Вас в команде сейчас кто-то обыграет по подтягиваниям или в беге на километр?
— На данный момент у меня на пятке оторвана связка и последние полгода я не бегаю. Но когда был здоров, наверное, всё, что больше километра, было бы за мной. А подтянуться свои 20 раз и сейчас смогу. Обычно такое делают два-три игрока из команды.
Мне иногда приходится показать что-то на турнике или со штангой. Просто замотивировать своим примером. Но всерьёз конкурировать — это некорректно. Мне уже шестой десяток, мериться одним местом с 20-летними пацанами не к лицу.
На пенсии — к баяну!
— Правда, что можете удивить не только подтягиваниями, но и виртуозной игрой на баяне?
— Я с отличием закончил музыкальную школу по классу баяна. Но это было давно и неправда (улыбается). Несколько десятилетий не занимался всерьёз. Многие вещи с ходу уже и не вспомню. Но планирую, когда окончательно выйду на пенсию, вернуться к этому по полной. У меня не только баян, но и гитара, и фортепиано, и всё на свете.
— Когда последний раз брали инструмент в руки?
— В прошлом году. По настоятельной просьбе Андрея Крайнова, председателя клуба, пришлось сыграть на Новый год на баяне. Насколько хорошо получилось — не мне судить.
— Гандбольная молодёжь в курсе ваших заслуг? Не музыкальных, биатлонных.
— Мне не принципиально. Да и не главное это. Куда важнее, чтобы они стремились развиваться сами.
— Просто для спортсмена есть разница, даёт тебе совет человек со стороны или трёхкратный чемпион мира.
— Сейчас молодёжь немного без царя в голове. Для них чемпионы из прошлого века, тем более из другого вида спорта, не являются авторитетами. Наверное, так устроен мир.
Кстати, есть ещё такой грустный момент. Те спортсмены, которые уважают, хотят и всё понимают, редко задерживаются надолго.
— Уходят на повышение?
— Да. И сначала меня это убивало в гандболе. Только у спортсмена начинает что-то получаться — тут же готов ехать в другие страны, на большую гандбольную землю. И нам приходится работать либо с молодёжью, либо с теми, кого и так всё устраивает, особо развиваться они уже не хотят.
— Не тянет в лыжи или биатлон? Там и специфика знакома на 100 процентов, и в другой клуб никто не уйдёт.
— Да уже отболело. Даже не скучаю. Разбираюсь, держу руку на пульсе. Но вот если бы у меня сейчас был выбор между биатлоном и гандболом, я бы остался.
Фото: пресс-служба СКА
