Все-таки невероятные люди стояли у истоков советского гандбола. Неубиваемые и стойкие, закаленные военным временем и не избалованные подарками со стороны государства.
Мой звонок застает Валентину Яковлевну Игнатьеву за работой — по заказу Министерства спорта она пишет программу подготовки юных гандболистов. И даже иронизирует: мол, лучше нее — 86-летнего профессора и доктора педагогических наук — в стране никого не нашлось.
И слава богу — так уж устроена лидер сборной 60-х, пятикратная чемпионка СССР и обладательница первого в истории советского гандбола Кубка европейских чемпионов. Она не привыкла сидеть без работы ни дня.
Энергия, вырабатываемая Игнатьевой до сих пор, должна материализовываться в пользу для людей. Считайте, это ее жизненное кредо. Поэтому, наверное, за эти годы Валентина Яковлевна имела немало конфликтов с теми, кого считала карьеристами, озабоченными лишь поиском собственного благополучия.
Огненная женщина.
— Родилась я в 1935 году в Валдае — это город между Москвой и Ленинградом. Немцы в войну Бологое захватили, а Валдай нет, хотя расстояние между нами всего 60 километров. Летят в Москву самолеты — бомбят, летят в Питер — бомбят. Во дворе соорудили бомбоубежище, яму вырыли и накрыли ее бревнами. Там и отсиживались. Отец работал в сельскохозяйственном магазине. Представьте: идет война, немцы у Москвы, а все колхозы работают.
Потом окончила школу. Кстати, всегда училась на "отлично". Только характер подводил, потому, видимо, и в спорте хорошо себя проявила. Как сейчас перед глазами Доска почета: 1 "А" класс, Игнатьева Валентина — отличница. Но в третьей четверти за поведение влепили тройку. Ко мне постоянно лезли мальчишки, и я с ними регулярно дралась. Учительница не разбиралась, и виноватой выходила я.
Меня так обидела та отметка за поведение, что на следующий год ушла в соседнюю четырехлетку. В средней школе, когда уже подросла, очень хорошие учителя были, и я везде находилась на виду — в лыжах, легкой атлетике, волейболе…
В парк придешь и наблюдаешь за взрослыми на площадке. У них кто-то выпадает — меня зовут: "Эй, девочка, давай сюда!" После войны волейбол был популярен, чуть ли не в каждом дворе играли.
Сначала собиралась в медицинский, но директор школы сказал: "Валя, ты же все соревнования областные выигрываешь — что по лыжам, что по легкой атлетике. Давай в Москву, в физкультурный!"
А там за меня сразу тренер по лыжам взялся. Да так усердно, что я перетренировалась. На финише городской эстафеты упала и не могла встать. На втором курсе меня не трогали, а на третьем снова начала заниматься волейболом. На стадионе как-то подошли ребята: "Валя, сейчас новая игра появилась — ручной мяч называется. Она точно для тебя придумана!"
Пришла на тренировку — и действительно пошло. Ну а почему бы и нет? Я же копье метала за 40 метров! Пригласили играть в команду Подлипок. Сейчас это город Калининград в Московской области. И мы в 1957 году на чемпионате СССР "11 на 11" заняли второе место.
К тому времени у нас с моей подругой Машей Шариковой подоспело распределение в Таджикистан. Но мы там недолго пробыли: Валя Олейников — тот самый, что впоследствии открыл для нашего гандбола Женю Чернышева, — пригласил нас с Машей, а она была вратарем, в Одессу, где создавалась команда. Он и помог отбиться от распределения.
Поставили капитаном, ведь я в основном забрасывала. И мы выиграли сразу два чемпионата подряд. А потом снова подралась — с парнем. Защищала Машу.
— Какая интересная у вас жизнь.
— Не то чтобы там прямо драка была — так, свара. Но я такой человек — молчать не буду. А ситуация в команде оказалась такой, что тренеру пришлось лишить меня статуса капитана. Мол, антиобщественный поступок.
— Обиделись на тренера?
— Нет. Как специалист он был слабоват. И я его жалела. Да и там же девчонки все решали. Собрались и пришли к выводу, что недостойна быть капитаном. Нормальная ситуация для того времени, хотя вам, наверное, трудно понять.
И вот в таком состоянии мы поехали на финал нашего третьего чемпионата СССР и заняли третье место. Маша ведь тоже на местных обиделась. И вообще мы обе — москвички с высшим образованием, а там девчонки местные. Некоторые без какого-либо образования, совсем другая категория людей. Хотя с Тамарой Маляренко отдельная история. Она хорошо играла, много забрасывала. Но все равно нам было понятно, что дальше в этой команде будет некомфортно.
Решили уехать. Хотя в Одессе нам успели дать по однокомнатной квартире. Пришлось их сдать… А мне подруги написали, что с нашим дипломом инфиза берут на второй курс мединститута. Мы там, правда, только год проучились — честно говоря, не особо интересно. Но спорта тогда не было, и я уже думала, что карьера завершена.
И вдруг начали создавать московский "Труд". Мы, вратарь и разыгрывающая, пришлись весьма кстати. Первый чемпионат СССР по гандболу "7 на 7" в 1962 году остался за нами. В дополнительном матче за первенство победили одесситок. Тех самых.
— "Труд" последовательно выиграл четыре первых чемпионата СССР в малом гандболе. Стоит вспомнить знаковых персонажей той команды.
— Ох, мое мнение не каждому понравится. О Гале Туляковой много пишут. Да, она была капитаном, но вместе с тем и любимицей нашего тренера Лазаря Гуревича. Даже если посмотреть фотографии, на которых она бросает, то как-то все по-женски у нее получается. Неплохая гандболистка, но не экстра-класса, как многие считают.
Играла у нас маленькая и вроде как невзрачная Тамара Стрельникова. Вот она как раз — что надо. Какой пас ни отдай — прямой, скрытый, — ловила все. Надежный партнер. У нас сложился отличный тандем.
Ну и левая полусредняя Валя Боброва. Результативная, с хорошим броском. Тамара и Валя — мои любимые игроки. Они забрасывали, да и я не только отдавала. Я ведь обеими руками атаковала. Сейчас редко встретишь, а тогда — тем более. Не тренировала левую специально — просто так получалось, что ею тоже забрасывала. Генетика, видимо.
Двурукие уникумы. Как они это делают?
— Интересно, какое материальное поощрение выдали гандболисткам "Труда" за победу в первом чемпионате СССР.
— Никакое. Такое тогда не практиковалось. Смотрю сейчас, что на полочке стоит. Медали, вазочки разные, хрустальные есть. Ну и хватит.
Хотя, конечно, за что-то же я жила… Ах да, мы числились на работах. В основном на заводе "Прожектор", которому принадлежала команда. Меня же приписали к стадиону на Красной Пресне. Сейчас его уже нет, жилые дома стоят. Три раза в неделю тренировались в зале завода. Каждый день работала на стадионе инструктором. Дел хватало.
Когда народ рассасывался, ложились спать с Машей прямо в раздевалке стадиона. Там специально для нас стояли две кровати с панцирной сеткой. Отдельной душевой не было, в конце коридора — общая на всех. Когда мне дали комнату на Малой Тульской, это стало настоящим событием. Денег тогда в гандболе никто не зарабатывал. Только любовь к виду спорта. Нам, людям с периферии, казалось, что так и нужно.
Во время войны крохотной девчонкой пасла колхозное стадо коров. У нас был конь в хозяйстве — звали Садко. Так я верхом на нем скакала, ничего не боялась. Поэтому инструкторскую работу воспринимала как отдых. А соревнования в разных городах — как путешествия по стране.
— Каким тренером был Лазарь Наумович Гуревич?
— Ох, сложно ответить… Тогда ведь гандбольных тренеров никто не готовил. Люди приходили из разных видов спорта. Гуревич был баскетболистом, и понятно, что все его движения остались от этой игры. Когда он начинал что-то показывать, я улыбалась… Тем не менее он старался — коллектив создать, микроклимат наладить. Но девчонок побаивался, Тулякова на него каким-то образом влияла.
— В 1962 году женская сборная СССР дебютировала на чемпионате мира. Румыния. В предварительном раунде наша команда не имела шансов против сборной Чехословакии — 5:16. Зато победила сборную ФРГ 11:8 и прошла в следующий круг. Там, правда, лавров тоже не снискала. Уступила датчанкам — 4:10, югославкам — 5:10, в матче за 5-е место венгеркам — 10:12. Золото же досталось хозяйкам чемпионата румынкам...
— Возможно, это покажется странным, но я мало что об этом турнире помню. Все-таки почти 60 лет прошло. Помню только, обиделась, что нашего Лазаря не взяли на чемпионат. Наверное, потому что он слишком интеллигентный, не пробивной, что называется.
Но, что интересно, в том же году наш "Труд" впервые участвовал в турнире, где играли чемпионы европейских стран. Мы победили клубы из тех государств, сборным которых уступили на чемпионате мира. Ох, кто ж там был-то?
— В первом круге "Труд" оказался сильнее польского "Руха" из Хожува — 11:11 и 15:7. Затем вы одолели чемпиона Чехословакии "Спартак" — 8:7 и 9:8. В полуфинале прошли восточногерманский "Фортшритт" — 7:10 и 12:6. А в финале в Праге нанесли поражение датскому "Фредериксбергу" — 11:8.
— Точно. Первый тайм пражского финала завершился вничью, но потом мы прибавили — уж больно хотелось выиграть кубок и хотя бы так реваншироваться за слабое выступление на чемпионате мира.
Конечно, все было в новинку. Не то что сейчас — люди перед матчами посмотрят видео, изучат лидеров и наметят план на игру. А тогда мы соперников впервые видели лишь на площадке. Начался матч — и примерно понятно, кто как играет. Хотя мы на других не смотрели — старались свои сильные качества проявить.
Со стороны, конечно, не так впечатляюще смотрелись, как соперники. Экипировка у нас была совсем слабая, а обувь в принципе отсутствовала. Плюс каждую копейку считали. Приезжали на соревнования — и никуда не ходили. Сидели в гостинице, ехали на матч и обратно.
— А суточные?
— Нас кормили, и все. А мы играли. Вы это подчеркните: условия не имели значения, потому что мы никогда ничего лучше и не видели. Но поймут ли меня современные игроки? Помоешься после матча в душе — уже хорошо. А когда мышцы болят от нагрузок, то в баню. Вот и все развлечения.
— После победы в Кубке европейских чемпионов вас на вокзале-то встречали?
— Думаете, с цветами и оркестром? Эх, вам трудно представить, какая в начале шестидесятых беднота в стране была… О той роскоши, в которой сейчас купаются некоторые, мы и представления не имели.
Презирали буржуев. Тем более я — общественный лидер по жизни. Сначала председатель совета отряда, позже — секретарь комсомольской организации школы. И политика одна и та же — "Не смейте трогать советскую власть!"
— Когда Сталин умер, плакали?
— Тогда все плакали. Но мои родители, чтобы вы понимали, вполне могли оказаться в нехороших местах. Когда они из Псковской области переселились в Новгородскую, им дали землю. Так себе участок. Но они вырубили кусты, перебрали землю. И папа, и мама работали как лошади.
А потом начали организовывать колхозы. Родители прознали, что их хотят раскулачить. Тогда всех, кто хорошо работал с утра и до вечера, приводили к общему знаменателю. Надо было что-то придумать. Родители перешли жить к соседям, старшая дочка уехала в Питер, брат отселился. Получилось, что все разъехались и уже некого раскулачивать. Хотя если бы у нас в стране все были такими работягами, то жили бы и горя не знали.
— В составе "Труда" вы выиграли лишь три чемпионата страны. Можно было и больше — возраст позволял.
— Так я замуж вышла за красавца. Ну а как это, если в команде все холостые, а одна уже замужняя?
— Порадоваться. Счет открыт.
— Это вам так кажется. А девочки в команде удара не выдержали. Зависть человеческая — такая штука… Хотя меня и раньше-то особо не любили. Как иначе, если после матча Игнатьевой почти всегда вручали приз лучшему игроку? У меня их даже больше, чем у Бобровой.
Я же ведь и пас ей могла отдать, и сама забросить, и в прорезку пойти. Вот как эта чудесная девочка из Ростова, прямо любуюсь ей.
— Анна Вяхирева?
— Да. Она лезет туда, где ее убивают. И все равно щемится… Я, конечно, аккуратнее играла. Ну и помощнее была — под меня боялись подставиться. А здесь — наоборот: встречают девушку от всей души, и ей здорово достается.
Анна Вяхирева: "Олимпийская чемпионка ты или нет, это ни от чего не спасает и ничего не гарантирует"
В общем, в 1965 году я ушла из команды. Хотела родить, но возникли неприятности с мужем. Не хочу вдаваться в подробности.
Что делать? Устроилась в строительный техникум, создала там команду. А потом с этими девчонками меня пригласили в МГУ. Но в университете им, конечно, учиться было нелегко, и они попросили узнать, нельзя ли перевестись в институт физкультуры. Никто не возражал. Заодно и мне предложили возглавить специализацию по гандболу.
Согласилась и пошла преподавать в ГЦОЛИФК. Работала до 80 лет. До такого возраста там никого не держат, это только я умудрилась. Помню, исполнилось 70, и вдруг вызов. Говорят, теперь заведовать кафедрой гандбола (а я за эти годы добилась появления у нас своей кафедры), будет вот эта женщина. А я ее и знать не знаю. Чья-то протеже.
Но я ни перед кем не расстилаюсь. Если нужна людям, то для них и делаю. Поэтому с начальством у меня отношения не всегда хорошо складываются.
Убрали меня, значит, с кафедры. На 80-летие поздравили. И бумажку оставили на столе. "Валентина Яковлевна, контракт с вами продлен еще на год". Взяла эту бумажку, пошла в отдел кадров и получила расчет.
— Почему бы не поработать еще год?
— Если бы вам бумажку сунули в нос, что вы сказали бы? Я им что, метелка какая-то? Не отношение, а безобразие. Я за эти годы 20 кандидатов наук подготовила. Докторскую помогала проректору делать. В 2016 году учебник выпустила "Теория и методика гандбола".
А еще меня несколько раз вызывали на дисциплинарную комиссию. Сидят ребята, которых даже не знаю. Спрашивают: "А почему вы с девяти до двенадцати отсутствовали на кафедре?" — "Так у меня занятий не было". — "Но надо же присутствовать!" — "У нас, простите, комната проходная — что мне там делать?" — "А что вы делали в это время?" — "Учебник писала". И тишина. Потом один встает: "Валентина Яковлевна, вы уж извините нас, пожалуйста…"
Вот так меня, доктора наук, профессора, выживали из института.
— Чем занимаетесь сейчас?
— Год назад Министерство спорта создало комиссию, чтобы написать программы для детских спортивных школ. Я уже начальную подготовку защитила, а сейчас пишу про спортивное совершенствование.
— Это же здорово — в 86 лет делать такое.
— Делаю то, что люди моложе не хотят. И учиться тоже не хотят. Меня это всегда прибивало. Ну придите, поговорите, возьмите опыт. Нет же, ходят с гонором.
Вот написали книжку про подготовку гандболистов. Красиво оформлена. Подарили мне. Открываю, читаю: "стойка на параллельных ногах". Как вам такое?
Выписала все ляпы и отправила в журнал "Теория и практика физической культуры". Конечно, я неугодный и неудобный человек. На протяжении 40 лет готовила тренеров. И другие готовили. А со сборной работают иностранцы. Они что, лучше наших? Своих нужно учить.
Знаете, я ведь заболела, когда ушла из института. Думала, уже все — капут. Ноги отнялись. И вдруг на улице подобрала собаку — огромная псина, вся избитая, с болтающейся веревкой. Вылечила ее, она год жила со мной. Спала на ногах и буквально заставила меня выздороветь. Ее же надо выгуливать, и не раз.
Однажды иду, а навстречу двое мальчишек. Говорят, что знают старую хозяйку собаки. Я оставила свой телефон. Хозяйка, как я поняла, хороший человек. Сказала, что собака потерялась. Когда она ко мне пришла, то осталась у двери, а я ушла в свою комнату. А коридор у нас длинный. И эта собака раза три то к ней, то ко мне подбежит. Я крепкий человек, не плачу никогда. Но здесь, признаюсь, слеза немножко набежала.
Жаль было отдавать. Но собака лаяла на людей, и приходилось выгуливать в пять утра, пока на улице никого. А еще и болеешь, погода-то разная все время. Но собака вылечила меня. Спасибо ей…
Теперь второе. Пригласили меня работать, и я в свои годы написала программы для пятилетнего тренировочного цикла. И, только вдумайтесь, ни одного замечания специалисты мне не сделали. Это такое счастье…
— Было бы здорово, чтобы девочки из ЦСКА приходили к вам, на матчи приглашали…
— Иногда звонят люди из федерации. Я им говорю: когда возможно, пригласите на трибуну. Но не зовут. А вот президент федерации и свой телефон, и е-мэйл оставил. Но я, когда болела, почти все номера уничтожила.
Шишкарев был единственным человеком, который на 85 лет прислал корзину цветов. И такое доброе письмо написал… Очень приятно, что во главе гандбола стоит такой человек. Я давно уже ничему не поражаюсь, но ему удалось и удивить, и растрогать. Больше никто из гандболистов не поздравил.
— Вопрос глупый, но почему-то хочется его задать: если бы можно было что-либо изменить в жизни, то что?
— Выбора раньше не было. Вся работа на тебе: картошка, скотина… А чего-то избежать… Знаете, жизнь иногда такие повороты выкидывает. У меня приемный сын. Взяла из валдайского детдома 17-летним. Поступил в Москве в техникум, потом работал на заводе, а затем и в институт зачислился. Хороший парень. Сейчас смотрит за мной, супчик варит. А то как бы я выжила? Он преподаватель физического воспитания. Думаю, последний год работает. Так он ведь тоже взял приемного, усыновил мальчишку.
Никому не рассказывала... Жизнь — такая штука, что помнишь какие-то отдельные моменты. Вот вы удивились, что у меня нет воспоминаний о победе в Кубке европейских чемпионов. Вроде как глобальное событие, да?
А я почему-то больше помню свою учительницу из Валдая. Ее туда сослали, когда расстреляли мужа — командира военного корабля. Ой, у нас много тогда было таких ссыльных — из всего Советского Союза, считайте.
Так вот. Она немецкий преподавала так, что я его потом в институте и не учила, потому как уже знала. Она меня и на фортепиано научила играть.
Я ведь и музыкальной девушкой была. Родители купили аккордеон, и я его с собой на все соревнования брала. Всем нравилось. Я играю, люди танцуют и по парочкам расходятся. Не понимаю, чего они потом обиделись, когда я сама замуж вышла?..
