Паузу между матчами россиян и украинцев заполняем интервью с Александром Семиковым, который имеет отношение к обеим сборным и вообще проживает удивительно интересную карьеру.
Александр Семиков, представляющий самый ценный в гандболе тип игрока — полусредний-левша два метра ростом, родился в Запорожье, но уже в 17 лет перебрался в Санкт-Петербург. Дальнейшая его гандбольная жизнь выстраивается в длиннющую и интереснейшую цепочку: российские "Адмиралтеец", "Чеховские Медведи" и "Нева", украинские ЗТР и "Мотор", венгерские "Комло", "Дьендьеш" и "Будакалаш", "Аль-Наср" из ОАЭ, австрийские "Ферлах" и "Швац", египетский "Аль-Ахли", сборная России, сборная Украины. В разговоре с 35-летним гандболистом, ныне выступающим в итальянском "Эппане", мы коснулись всех этих карьерных пунктов.
— На чьей стороне ваши симпатии в противостоянии Россия — Украина?
— Даже не знаю. Наверное, на стороне россиян. Хотя это не особо принципиально. Интересны сами результаты. Любопытно посмотреть, кто на что сейчас способен. В Украине нынче такая ситуация, что гандболу не очень-то уделяют внимание. В России положение лучше.
— В какой из сборных осталось больше гандболистов, с которыми вы успели поиграть?
— В украинской. Потому что я сравнительно недавно выступал в "Моторе" — в сборной многие прошли через этот клуб. Я поиграл вместе с Евгением Жуком, Станиславом Жуковым, Сергеем Онуфриенко. С Сергеем мы вообще одногодки и пересекались еще в детстве...
Знаком и с Николаем Степанцом, который при мне работал в "Моторе" помощником. Хороший тренер и приятный в общении человек. У россиян сейчас в основном ребята моложе. Но с Житниковым я успел пересечься в одной команде. С Атьманом вместе не играли — только друг против друга.
— Не боязно было переезжать в Россию в 17 лет?
— Вроде и нет. Там была такая команда "Адмиралтеец", которая только попала в Суперлигу. Нормальные ребята, один парень тоже из Запорожья. Можно сказать, приютил, присматривал за мной. Интересно было одному пожить. Зимой приехал на просмотр с отцом, а летом уже сам отправился.
— Российский паспорт у вас появился практически сразу?
— Да-да-да. Месяца через три. Когда поступал в университет имени Лесгафта, там уже нужен был паспорт. У меня просто родственники из России.
— Выбор первой команды в России оказался оригинальным. Что это за клуб такой — "Адмиралтеец"?
— В принципе отец хотел, чтобы я поехал просто учиться. А команда была бы на втором плане. Но оказалось, наоборот, пошел по гандбольному пути.
Санкт-Петербург — город примечательный. Вот папа и захотел, чтобы я поехал его посмотреть. Мне он в принципе тоже понравился. Почему бы и нет? Отец работал на заводе "Мотор" авиаинженером, много ездил по России и Украине. В Питере он хорошо ориентировался.
Команда у нас была молодая. Клуб поддерживали "Адмиралтейские верфи", институт... В какой-то мере на его основе появилась "Нева". Даже офис "Адмиралтейца" был в том месте, где сейчас находится офис "Невы". Хотя все же это, скорее, разные клубы. В "Адмиралтейце" были одни люди, в "Неве" — другие.
— Как-то в России вы забросили 16 мячей в ворота "Каустика". Что это был за матч?
— Я тогда играл в УОРе, второй команде "Чеховских Медведей". Просто полетело. Тогда и вратарь удивился. Бывает, что все залетает. Даже когда бросаешь в голкипера, в блок. В УОРе ребята играли в основном на меня или на еще одного парня. Большая доля заброшенных мячей приходилась на нас.
— Вы говорили: "К сожалению, сыграть в сборной России не довелось". Но товарищеские матчи ведь были?
— Да-да. Играли турнир в Германии, провели матчей пять. Против немцев, против кого-то из югославов... Было интересно. Еще ездили в Египет — встречались со сборной этой страны.
— Были когда-нибудь близки к поездке на топ-турнир?
— Хороший вопрос. Вообще да, был. По идее в 2008-м должен был поехать на Олимпиаду.
— Что помешало?
— То, что не подписал новый контракт с "медведями".
— Соответственно, почему не подписали?
— Ну, молодой был, глупый. Слушал неправильные советы.
— Это ошибка?
— Думаю, да.
— Вас наигрывали в олимпийский состав?
— Говорили: если подписываешь, сто процентов поедешь. На сборах был, форму примерял.
— Самый памятный разговор с Владимиром Максимовым?
— Ха, наверное, последний. Насчет контракта. Этот разговор начинался хорошо, а закончился — не очень. После этого практически не общались.
— Обиделся Владимир Салманович?
— Думаю, да. Но в принципе не я первый, не я последний, кто попадал в такую ситуацию. Если он на кого-то обижался, то всерьез. Хотя негативных эмоций нет. Со временем остались только положительные. Приятно было поработать.
— Слышал и другую версию. Мол, из России вы уехали из-за конфликта вашего отца с Максимовым.
— Нет. Это у меня случился конфликт из-за того, что не подписал контракт. Я ведь еще поиграл в "Неве". После того случая полгода тренировался с чеховским дублем. Но и по окончании сезона у меня оставался еще год контракта. Не мог никуда перейти, никто не собирался меня отдавать. И этот год я вообще нигде не играл.
А как-то пошел потренироваться и дернул плечо. До этого большой промежуток времени провел без бросков — в такой ситуации очень просто его травмировать. После этого на площадке получалось уже не так. Хорошо, что потом подписался с "Невой". Первый сезон отыграл, потом сделал МРТ, которая показала травму, — и еще целый год восстанавливался после нее.
— Если отбросить контрактные дела, Максимов — самый сильный тренер в вашей карьере?
— Один из. Еще в "Адмиралтейце" был хороший тренер — Леонид Коросташевич. В "Степане Разине", где он работал до этого, против него, по-моему, ополчились игроки, считали, что он их загонял. В "Адмиралтейце" он продуктивно трудился. Во второй чеховской команде был еще один приличный тренер — Николай Чигарев. Три специалиста, которых можно выделить.
Кстати, Коросташевич давал нам одно упражнение, которое все не любили. Его знают те, кто играл в "Каустике", "Степане Разине". Баскетбольный мяч привязывался к веревке. Называлось все это "мартыхан". Помню, нам этот мяч подарил Паша Сукосян. После того, как мы поняли, что это такое, начали его проклинать.
Тренер брал мяч с веревкой, крутил, а игроки должны были отжиматься и прыгать. Если слабо прыгнешь, мяч закручивается за руку, а может и в лицо попасть. Когда за тренировку раз двести так прыгнешь, потом уже нет никакого желания повторять. А делали это в основном в наказание за что-то.
Леонид Коросташевич: "Максимов не мог обыграть "Каустик" восемь лет"
— Про Максимова есть история?
— Как-то должны были лететь на один из первых моих матчей в Лиге чемпионов. И я перепутал аэропорт. Все улетели, а я остался. После этого сняли деньги за билет, оштрафовали. Владимир Салманыч сделал вечным дежурным и дал кличку. В какой аэропорт поехал, такое и прозвище — Домодедовский. До этого в аэропорт каждый сам добирался, а после того случая нас стали централизованно собирать.
— Вы ведь успели поиграть и за сборную России по пляжному гандболу?
— Да-да. Это было чуть раньше. Как-то пришел на тренировку УОРа и услышал: поедете с Юрием Ожередом на сборы команды по пляжному гандболу, а потом — на чемпионат мира в Рио-де-Жанейро. Но это не назовешь гандболом — скорее, отдых, курорт. Тренироваться было намного проще.
Пляжный гандбол я попробовал впервые. Что-то новенькое, интересное. Было приятно съездить так далеко. Бразилия — страна уникальная. Совсем другие люди, другой образ жизни. Сразу сказали, что ночью на улицу лучше не выходить, телефоны и фотоаппараты с собой не носить.
— Как после России вас приняли в Украине?
— Да отлично. "Мотор" вообще тогда тренировал Чигарев, с которым я до этого работал во второй команде Чехова. И немало ребят были оттуда. А со многими играл еще в детстве.
— А что касается сборной Украины?
— Вызывали, но я сразу решил отказаться. Тогда у сборной России поменялся тренер. Думал, может, еще туда пригласят.
— В списках игроков, вызывавшихся на сбор украинской команды, вы фигурировали.
— Да, но за сборную Украины не сыграл ни разу. Даже не ожидал, что вызовут на сбор. Позвонили из "Мотора", сказали, что в любом случае надо приехать. Мол, иначе федерация может дать дисквалификацию или штраф клубу.
Я тогда собирался в отпуск, уже ехал в поезде, но прибыл в Минск, где команда должна была играть товарищеские матчи с белорусами. Поговорил с тренером, объяснил, что не хочу заигрываться за Украину, может, еще выступлю за Россию. Он ответил: ну, если хочешь так, то ради бога.
— Кто-нибудь обиделся на вас за это?
— Думаю, вряд ли. Чего обижаться? Никаких вопросов и претензий не было.
— Сожалеете, что не удалось проявить себя в какой-либо из сборных?
— Пару лет назад, чтобы уехать в заграничные клубы из Турции и Румынии, мне требовалось сколько-то матчей за сборную. Может, только из-за этого было сожаление. А так... Хотя все же расстраивался. Хотелось поиграть за сборную России, попасть на Олимпиаду. Но не сложилось.
— Как-то в матче "Мотора" с "Веспремом" вы исполнили пенальти, который потом прозвали худшим в истории гандбола. Как восприняли ту ситуацию? С юмором? Или переживали?
— С юмором. Никогда особо не переживал. Помню, спустя неделю после матча на ютубе появилось видео эпизода. И сразу — полмиллиона просмотров. Было весело. Сейчас почти в каждом клубе, куда приезжаю, мне этот пенальти показывают.
— Часто подкалывают?
— Да-да. Могут сказать про кого-то на тренировке: о, бросил, как ты когда-то. Отвечаю: да-да, конечно.
— Как вообще так получилось?
— Мяч просто соскользнул с руки. Не я один такой. Точно знаю, что у Сергея Рутенко есть пару похожих пенальти. Поэтому не особо расстраивался.
— Реакция вратаря Нандора Фазекаша вас не обидела?
— Может, немножко расстроила. Потом много играл против него в чемпионате Венгрии. Пытался как-то отомстить. И порой получалось.
— Почему в своей карьере вы так часто меняли клубы?
— Искал, где лучше — поэтому и менял. Бывало, что и возвращался в прежний клуб после того, как что-то не срасталось. Как, например, в Венгрии. Интересно было поездить, посмотреть.
— Еще два клуба — и вы догоните Влада Остроушко, главного путешественника Ex-USSR.
— Ха, он моложе, так что вряд ли уже получится его догнать.
Одиссея Владислава Остроушко. 14 клубов за 16 лет! От российской "Невы" до катарской "Лехвии"
— Еще в некоторых источниках указано, что у вас есть и 14-й клуб — румынская "Дунэря".
— В команде я не был. В Запорожье проводили турнир, и я сыграл на нем за "Дунэрю". Что-то вроде просмотра. Написал агент: приезжай, поиграешь, посмотрим, что получится. Но после турнира мне сказали: да, ты хороший игрок, подходишь, но у нас нет денег, удачи! Ответил: спасибо, что позвали!
— Лучший и худший клубные опыты в карьере?
— Лучший? Можно назвать пару клубов. Один из них УОР. Деньги не такие большие, но было интересно и познавательно. Потом "Мотор", наверное. Там было лучше в плане финансов. И все остальное тоже было на довольно хорошем уровне.
— В "Моторе" был самый крупный контракт в вашей карьере?
— Получается, да.
— Назовете сумму?
— А надо? По-моему, зарабатывал пять с половиной тысяч евро в месяц.
— А худший опыт?
— Во многих клубах в конце контрактов не выплачивали то, что обязывались.
— Где остались должны?
— В том же "Моторе" — две зарплаты, в Венгрии в нескольких клубах — тысячи три евро премиальных за то, что занимали определенные места. Практика, можно сказать, повсеместная.
— В 2008-м вы были на просмотре у Таланта Дуйшебаева в "Сьюдад-Реале". Как он стал возможен? Заслуга агента?
— Ну да. Мой тогдашний агент Олег Савчук с этим тренером знаком. Там было отлично. С удовольствием остался бы, окажись все нормально с плечом. Дуйшебаев ничего плохого не говорил. Отметил только: мол, сейчас не подходишь, еще не готов.
До и после травмы разница в моей игре ощутима. Для полусреднего главное, считаю, — это бросок. А если его отнимают, чем-то другим брать очень тяжело. Играть я стал хуже. После операции в какой то степени все восстановилось, но не до прежнего уровня. Тяжело было что-то сверхъестественное показать.
— Еще вы ездили на просмотр в "Геппинген"...
— Да, к нынешнему тренеру сборной России Петковичу. Попал тоже через Савчука. Все нравилось. Но клубу, наверное, нужен был более бросающий игрок. Тоже не подошел. С Петковичем немножко поговорили через агента. В основном о тренировках. Еще был на просмотре в "Гамбурге". Там уже стало меньше денег, но игроки были приличные. Не срослось все по тем же причинам.
— В Египте оказались случайно не благодаря нынешнему тренеру сборной Роберто Гарсии Паррондо, с которым когда-то играли в "Будакалаше"?
— Нет, оказался через агента-словенца. Как и до этого в Дубае. С деньгами там все отлично. А так с тем регионом всегда сложно работать.
— Интересные истории происходили?
— Только приехал, сразу сказали: в раздевалке нельзя полностью раздеваться. Еще удивило, что в Египте довольно-таки грязно. Особенно в Каире. Много народа, движение беспорядочное. Но люди в команде приятные. И запомнился турнир в Египте. Было много своеобразных африканских клубов. Приехали парни из Нигерии — крепкие, здоровые, выглядели внушительно. Но техники, конечно, никакой.
— В Европе вы выступаете сейчас как россиянин или украинец?
— Как россиянин. Особой разницы не было. Просто проживаю с семьей в Москве. Легче сделать визу в России. Жена оттуда, дети ходят в школу, садик, секции. Больше стабильности чувствую в России, чем в Украине.
— Как вы оказались в Италии? Тоже ведь гандбольная экзотика.
— Ну почему экзотика? Просто чемпионат слабее. Я ведь уже гандболист немолодой. Играть не особо сложно. Бегают здесь не так быстро. До сих пор можно выдержать шестьдесят минут и защиты, и нападения. В той же Венгрии это проблематично. Приходилось один тайм играть и там, и там, а второй — или там, или там.
Вариант нашел другой агент. Но перед этим, после Египта, написал один араб: мол, тебя хочет подписать клуб из Катара. Заключили контракт. Летом был спокоен. В сентябре пишу ему: когда ехать? Сейчас-сейчас. В итоге два месяца прождал и так никуда и не уехал. Пришлось срочно что-то искать. Нашлась Италия. А в этом сезоне — коронавирус. Решил никуда не дергаться.
— Жизнь в Италии нравится?
— Живу в северной части. Здесь больше немецкий менталитет. Даже разговаривают по-немецки, пусть и с акцентом. В принципе да — жизнь хорошая, такая спокойная. Народу немного.
— В Италии где-то работаете параллельно?
— Нет-нет. Но лига считается любительской. Многие игроки совмещают работу и гандбол. В Италии, да и в других странах, странно, когда ты говоришь, что чисто профессиональный гандболист. Они такого не понимают.
— Где еще есть любители?
— И в Австрии, и в Венгрии были совместители. В профессиональных лигах.
— Где работают ваши итальянские одноклубники?
— Кто где. Кто в магазине, кто в банке, кто имеет свою фирму...
— Есть ли сожаление, что карьера сложилась именно так?
— Да, есть. Сожаление, что ушел из "медведей", понадеялся на что-то. Послушал агента, папу, которые говорили: мол, подожди немного, уедешь за границу. И не послушал тех, кто советовал остаться. Можно сказать, это единственное, о чем сожалею. А все остальное уже более или менее складывалось.
Фото: личный архив Александра Семикова, gettyimages.com, spusuliga.at.
