Именитый ветеран уральского гандбола, он выступал за "Полет", "Малагу" и сборную СССР. Тренером выигрывал чемпионаты мира среди железнодорожников и студентов.
До недавнего времени Вячеслав Васильевич Мешков работал директором челябинского "Динамо". А потом остался в клубе в роли советника.
— Деятельность сугубо административная, или случается давать подсказки и тренерскому штабу?
— В тренировочном процессе участвую, но детали на всеобщее обозрение не выношу. Обсуждаю их в приватных беседах с наставниками.
Скажу лишь, что состав у нас молодой, перспективный. Есть хорошие игроки в задней линии, да и другие позиции укомплектованы прилично. Иногда парням не хватает самоотдачи, в каких-то моментах — опыта. Но все это приходит со временем.
Ахиллесова пята команды — вторые таймы. Много матчей в этом сезоне проиграли, сдавая позиции в концовке. Получится избавиться от этого — значит, все будет хорошо. С одним условием: если сохраним нынешний состав.
К сожалению, у нас пока нет домашней арены, соответствующей требованиям Суперлиги, так что вынуждены играть в Снежинске. Надеюсь, это ненадолго: уже идет строительство игрового зала для общества "Динамо".
— В родном спорткомплексе "Полет" команда не может играть уже несколько лет. А вы ведь начинали карьеру именно там.
— Этот зал на заре существования клуба построило производственное объединение "Полет". Постарался инициатор создания команды ныне покойный Вячеслав Илейко. В то время он был генеральным директором завода.
Забавный нюанс: в советское время завод не имел права строить спортивные объекты, так что на его балансе арена числилась как... склад.
До этого играли в зале с площадкой восемнадцать на тридцать восемь метров. Там проходили битвы первой союзной лиги и, если не ошибаюсь, даже матчи Кубка страны.
— Как попал в Челябинск парень из Свердловской области?
— Про гандбол в молодости и не знал, занимался баскетболом. Играл за юношескую сборную Свердловской области. Заметили, предложили перебраться в областной центр, обещали помочь с поступлением в Уральский политехнический техникум. Но инициативу перехватил лесотехнический институт, где уже учились несколько ребят с моей малой родины.
— Родились вы, как тогда выражались, в "почтовом ящике".
— Именно так, в закрытом городе. Мне было семь лет, когда переехал с родителями в Верхний Тагил, там провел все детство и юность. Так вот, несколько знакомых парней поступили в "лестех", где занимались как раз гандболом.
Привели меня к своему тренеру Эдуарду Шамису. Объяснили: будет играть, но надо помочь с поступлением. Меня такой расклад устраивал: как ни крути, институт в те годы был куда престижнее техникума.
К сожалению, на вступительных экзаменах провалил сочинение. Чтобы не забрали в армию, меня устроили на оборонный завод, откуда призыва не было. Год отработал там, попутно занимаясь гандболом.
Видимо, чему-то за это время и научился: на всероссийских соревнованиях заметили челябинцы, позвали к себе. Заманивали перспективой поступления в тамошний физкультурный институт. На этот раз обошлось без осечек, все экзамены сдал успешно.
Учебу надо было совмещать с выступлениями за "Полет". Дело было в 1977-м, год спустя после создания команды.
— Почему забросили баскетбол, если там все получалось? Только ради возможности получить высшее образование?
— Ни о чем таком не думал. Привели, показали, что такое гандбол. Понравилось: хороший, мужественный вид спорта. В баскетболе немного напрягали ограничения в физических контактах, а здесь с этим проблем не возникло.
Но в принципе баскетболистом был неплохим: бросок, обыгрыш — все получалось. Это заиграв в гандбол, весил за сотню, а тогда всего-то девяносто кило, так что "кола" сверху мог забить свободно.
Кстати, когда закончил с гандболом и вернулся после заграничных приключений в Челябинск, пару лет еще поиграл в баскетбол — тогдашний мэр города Вячеслав Тарасов организовал ветеранскую команду.
Многие обижались на меня как раз из-за того, что играл порой слишком жестко. Навыков, как оказалось, в сорок лет не растерял: выигрывал с той командой ветеранский чемпионат России.
— Гандбольная карьера у вас складывалась стремительно: за "Полет" начали играть в 1977 году, а спустя пару лет уже стали мастером спорта международного класса.
— Действительно, как-то быстро все случилось. В 1979-м мне был двадцать один год. Выступал за российскую сборную на союзной Спартакиаде. Из "Полета" туда позвали меня, Колю Янченко и Сережку Швецова.
За ту команду, кроме нас, играли четверо парней из московского ЦСКА и краснодарцы. Финишировали шестыми. Засветился там, попал в молодежную сборную Советского Союза.
"Полет" в то время выступал в первой лиге, а на место в сборной могли претендовать только игроки из "вышки". Так и получилось, что на первый сбор, куда нас с Колей вызвал Владимир Максимов, поехали за счет клуба. Потом уже, понятно, все оплачивала федерация, а мы официально числились кандидатами в команду.
— Молодежную сборную тогда тренировал Спартак Миронович, который и повез вас на победный чемпионат мира 1979 года в Данию.
— Именно. А должность Максимова называлась так: гостренер Госкомспорта СССР по Российской Федерации. Владимира Салмановича считал и считаю крестным отцом всего российского гандбола.
С той поездкой в Данию вообще хохма получилась: моя виза ко дню вылета команды готова не была. Пришлось добираться до Копенгагена в одиночку, да еще через Швейцарию.
Представьте себе, этакий пролетарский паренек из Верхнего Тагила, с билетом и без копейки: тогда при поездках в капиталистические страны суточные выдавали уже на месте. Были с собой только какие-то сувениры.
Летел и думал: чем же там за такси до отеля расплачиваться — олимпийскими мишками? Беспокоился, как оказалось, зря. В Копенгагене меня встречала внушительная делегация. Видимо, боялись, что потеряюсь по пути. 1979 год был на дворе, мало ли. Но у меня и мыслей подобных не было.
— О самом турнире какие воспоминания остались?
— Хорошо помню два главных матча. В первую очередь, конечно, полуфинал против хозяев, который мы выиграли с разницей в пять мячей. По ходу игры хотели уйти с площадки, с трибун нас забрасывали помидорами.
Ну и победный финал против югославов в память врезался. Против нас играли звезды балканского гандбола. Очень приличная команда. Если не ошибаюсь, даже Веселин Вуйович был в том составе, хотя он немного моложе.
Впрочем, и у нас было человек семь потенциальных кандидатов во взрослую сборную, за которую они потом успешно выступали: Юрий Шевцов, Александр Каршакевич, Александр Рыманов… Я-то в сборной не прижился, а парни потом много лет были на первых ролях.
— Но попробовать силы в главной команде Союза вы все же успели.
— Еще перед московской Олимпиадой вызывали на сбор в Новогорск, но в заявку на турнир не попал. Как и на чемпионат мира через два года. Правда, поездил со сборной по разным турнирам — Кубки Балтики, Югославии, Карпат.
На Играх доброй воли в 1986-м выступал за сборную России. Мог и за союзную сыграть, да помешала травма. Подлечили, но в основу не попал. Неплохо сыграли, кстати. Кажется, только сборной СССР и уступили.
Жили в гостинице "Россия" на полном государственном обеспечении. Красная рыба, прочие деликатесы. Девчонки-официантки еще удивлялись, что мы в отличие от иностранцев мало едим.
Говорю им: а можно нам немного оставить рыбки на потом, к пиву? Без проблем, отвечают. И притащили нам здоровую тушу! Доиграли турнир, тогда-то она и пригодилась. Веселое было время.
Участвовал и в Суперкубке 1985 года. Турнир традиционно проходил в Германии, отношения выясняли победители планетарных форумов и Олимпийских игр. В финале встречались со сборной ГДР, западные немцы стали третьими.
К слову, победы на всех этих турнирах позволяли подтвердить звание "международника", полученное после победного молодежного "мира".
Помню, только его дали, поехали играть в Астрахань. Ну, думал, сейчас дам дрозда — и скажут: ничего себе, "международник". Просто убивался на площадке. А когда выиграли, страшно собой гордился: мол, соответствую.
— Возвращаясь к теме пиве. Режим часто нарушали?
— Честно говоря, я далеко не аскет. По ходу турниров ничего такого себе не позволяли, а вот после них, как говорится, сам бог велел расслабиться. И курил всегда, даже за границей. Наказывалось это в союзные годы довольно жестко, кстати.
Помню, идем по улице с кем-то из наших парней. Он предлагает: давай закурим. Я возражаю: ты что, здесь же тренеры шастают поблизости. А тот: да ладно, ерунда. Только прикурили — вот он, наставник, из-за угла и выходит. Мы кинулись сигареты тушить, а он: ну зачем же, докуривайте уж — штраф ведь все равно заработали.
В испанской "Малаге", когда команда уходила разминаться, выкуривал сигарету, а уже потом к ней присоединялся. Была у меня такая небольшая привилегия. Правда, тренер просил не дымить в игровой форме, чтобы молодежи пример не подавать.
Нынче молодые игроки совсем другие. Для нас было нормальным собраться после тренировочного цикла, отметить чей-то день рождения. Зайдите в раздевалку сейчас — девять из десяти сидят, уткнувшись в гаджеты.
Был бы тренером, вообще запрещал бы приносить их на тренировки. И политинформацию проводил бы, как раньше: один готовит доклад, что интересного произошло в мире за неделю, вся команда его слушает.
И библиотека не помешала бы. Причем чтение им стоит начать с "Двенадцати стульев" и "Золотого теленка". Там в каждой строчке здоровый тонкий юмор.
Все это благотворно скажется на развитии игрового мышления и в конечном счете на прогрессе молодежи. Только нужно пытаться понять прочитанное. Не хочешь — заставь себя. Дисциплина тоже важна.
Рекордсмен Испании Михаил Жуков: Урал — Пиренеи. Улетал стремительно, уходил красиво
— Сочетание дисциплины и юмора — это реально?
— Да, нормально. Человек без юморной нотки мертв при жизни. Сарказм, ехидство — тоже живые чувства. Приведу в пример того же Максимова. Попробуйте хоть раз поговорить с ним, не нарвавшись на иронию. Тем и держится.
— Весной 1979 года "Полет" завоевал право выступать в высшей союзной лиге.
— Так получилось, что после первого сезона из элиты вылетели. Но за год вернулись, выиграв первую лигу с большим отрывом от конкурентов, и больше "вышку" не покидали. Я выступал за команду до 1989 года, пока не уехал в шведский "Мальме".
— На волне перестройки?
— Так точно. Тогда появилась компания "Совинтерспорт", она и заправляла подобными сделками. Приобщились и к гандболу, запросили у федерации данные сборников и тех, кто был на ведущих ролях в чемпионате Союза.
Моим резюме заинтересовались шведы. Месяц провел "на чемоданах", с "Полетом" уже не тренировался. Челябинцы были не прочь меня сохранить, а наставник команды Владимир Григорьевич Тюрин видел меня будущим тренером.
Наконец раздался звонок из Москвы: утром летишь к нам, подписываешь договор с "Совинтерспортом" и в тот же день отправляешься в Мальме.
Прилетел, а контракт-то на английском. Попросил время, чтобы перевести, прочитать. Те ни в какую: вот билет на самолет, а дальше как хочешь — не нравится, можешь отправляться восвояси. Подписал, куда деваться...
— Репутация у "Совинтерспорта" была аховая, о выгоде для спортсменов фирма-посредница даже не думала...
— Вот и меня надурили — иначе это и не назовешь, если получал только двадцать процентов от положенного по договору.
В Швеции у меня не сразу заладилось, Даже домой хотели отправить. Но полгода хватило, чтобы освоиться и начать деятельно команде помогать.
Во второй половине того сезона мы выиграли дюжину матчей и один свели вничью. Так что контракт со мной автоматически продлили еще на год. Только "Совинтерспорту" по нему отчисляли уже "всего" сорок процентов от моей зарплаты.
— Когда перестал существовать Советский Союз, проблема исчезла?
— Да, но интереснее другое. На то же время пришелся расцвет шведского гандбола. В 1990 году их сборная играла против советской в финале чемпионата мира. А у нас там была просто космическая команда: Александр Тучкин, Михаил Якимович и другие монстры.
Шведское издание попросило меня сделать прогноз. Дал на победу шведов только двадцать пять процентов, а они в итоге взяли золото. Получалось, что поиграл в сильнейшей на ту пору гандбольной державе. Думаю, и свой вклад в укрепление шведского гандбола внес.
— С "Мальме" вы поднялись в сильнейший шведский дивизион, после чего клуб покинули.
— Сначала все шло к тому, что соглашение со мной продлят. А потом позвонил переводчик и сказал, что руководство планы поменяло. Мои деньги решили разделить между шведскими игроками, уладив тем самым финансовые проблемы.
Ничего хорошего у них в итоге не вышло. А мне предложили перебраться в Испанию. Валера Гопин, с которым вместе играли за "Полет", тогда уже закрепился в "Малаге". Позвонил мне: клуб ищет полусреднего, который может сыграть и в защите.
Поехал на просмотр. Для пробы даже заявили на матч против "Атлетико". Мы выиграли у мадридцев с разницей в мяч. Только после этого контракт и подписали.
— Испанский чемпионат пришелся по душе?
— В 1992 году он был сильнейшим. Испанские клубы постоянно побеждали в еврокубках. "Банды" играли просто убийственные! Активно вносили лепту наши парни: Миша Якимович с Талантом Дуйшебаевым, Юрий Нестеров, Владислав Калараш, Олег Киселев, Андрей Паращенко и другие.
Закрепиться в составе там было непросто, но уровень гандболистов советской школы позволял оставаться на ведущих ролях.
Подсчитал недавно: человек пятнадцать, выступавших в свое время за "Полет", затем поиграли за границей. Некоторые там и остались, завершив карьеры.
— Сегодняшнюю Суперлигу с союзным чемпионатом не сравнить. До сих пор сказывается тогдашний отток сильнейших?
— Говорят, сегодня в гандболе выросли скорости, изменилось игровое мышление. Но его-то, если честно, как раз не вижу. Все играют одну и ту же комбинацию. У нас было больше многоходовок.
Но дело не в этом. До распада Союза наши клубы были в числе сильнейших в Европе, а потом некоторое время удавалось держаться на "остатках роскоши". Три с лишним сотни игроков с постсоветского пространства уехали играть за границу!
До этого молодежь варилась в котле союзного чемпионата вместе со звездами. Это была лучшая школа. У старших учились отношению к делу, самоотверженности. Не думали, что можно получить травму, Не оглядывались на то, что нужно подписать новый контракт с клубом.
Даже на тренировках выкладывались на все сто — до драк доходило! Никто не хотел уступать место в составе. Дублеры в тренировочных играх могли располосовать основу в кровь. А врезали тебе разок, и ты тоже заводился.
— Что же тогда творилось во время матчей?
— Была нормальная мужская борьба. Помню, играли в Кубке страны против звездного минского СКА. Летели мячей пять или семь, начали потихоньку "жестить". Мне белорусы говорят: вы чего творите? Отвечаю: а что делать, когда нас, как щенков, по площадке возят? Хоть так душу отвести.
Случалось, выходил на матч спокойно, без лишних эмоций. Но сбегал в атаку раз-другой, получил пару тычков в грудину, а то и в челюсть — готово дело, пошел адреналин.
— Любовь к контактной борьбе в вас воспитала улица?
— После восьмого класса мог поступать в фабрично-заводское училище или техникум. Но с "неудом" по поведению никуда не брали. Пришлось провести в школе еще два года, зарабатывая оценку "хорошо".
Получается, это повлияло на судьбу. Не скажу, что постоянно дрался. Но в маленьком городе у подростков тогда были свои законы. Зашли на чужую территорию вдвоем или втроем, а навстречу идут шестеро местных — лучше смыться от греха подальше.
Короче, рос обычным дворовым пацаном. Правда, из-за занятий спортом меня знал почти весь город, так что в случае драки "стенка на стенку" еще думал, чью сторону занять. С парнями одного квартала играл в футбол, с другими — в баскетбол. Может, потому и обошлось в молодости без больших неприятностей.
— Словом, в Испании вам не могло не понравиться — народ там горячий.
— Испанцы близки нам по духу. Открытые, общительные. Может быть, сказывается, что на Пиренейском полуострове всегда много солнца. То же самое скажу о балканцах.
Раньше размышлял: почему югославы, как и испанцы, хороши в игровых видах спорта? Пришел к выводу, что солнечная погода благотворно влияет на организм. У нас климат жестче, потому мы такие, какие есть. Естественно, на научный подход не претендую.
А вот шведы, например, известные снобы. У них выигрывает всегда команда, а проигрывают только иностранцы. И в первую очередь — этот проклятый русский, которого взяли, чтобы побеждать в каждом матче.
Смех смехом, но характер надо показывать везде. Это любят и немцы, и скандинавы, и испанцы. Проявил себя — будут уважать.
Болеют в Испании с полной отдачей. Напомню, что в наше время интерес к гандболу там был на пике. Трибуны битком, гостям очень тяжело было выступать в такой атмосфере. Но отношение к сопернику всегда оставалось дружелюбным.
— Почему не остались там после завершения карьеры?
— Где бы мы ни играли, везде будем чужими. Даже в Швеции, где после пяти лет проживания мог бы получить гражданство. В Мальме мне помогал переводчик, венгр. Хорошо знал язык, провел там много лет. Но за своего его так и не признали.
Когда шведы хотели его задеть, имя Януш произносили как Янос. Тот очень злился: вот, мол, свиньи. С другой стороны, добрую половину населения там нынче составляют мигранты. Так что все меняется...
— Пока вы играли за границей, "Полет" ковал главные победы в своей истории, брал серебро и бронзу российского чемпионата, выходил в финал Кубка ЕГФ. Не сожалеете, что остались в стороне?
— Ничуть! Мое жизненное кредо: не жалеть ни о чем. Зачем пересматривать прошлое? Даже не собираюсь прокручивать в голове, что мог, пожалуй, сыграть на Олимпиаде, если бы режимил. Раньше такие мысли одолевали. Но однажды сказал себе: Слава, стоп! Так можно было заниматься самоедством до конца жизни. Если рассматривать былое под микроскопом, изъяны найдешь всегда.
Первые чемпионаты России помните? Когда все рухнуло, осталась лишь пара-тройка команд, которые лучше других сохранили нажитое. Они и боролись за медали.
Хотя кому нужны подробности через десятки лет? Приведу в пример победу сборной России по хоккею на последней Олимпиаде. Кто спустя годы вспомнит, что турнир проходил без игроков НХЛ? Следующему поколению будет интересен только факт завоевания золота.
Так же и с "Полетом" — здорово, что брали медали. Остальное — мелочи жизни. Никого не хочу обидеть, но союзный титул был намного весомее российского — сомнений в том нет.
А каков сегодня вес нашей Суперлиги на международной арене? В российском гандболе продолжается спад. Хорошо, что Максимов в свое время сохранил команду в Чехове и взял с этими парнями Кубок кубков.
Конечно, есть у российского гандбола и достоинства, но давайте смотреть на ситуацию трезво.
— В Россию вы вернулись в 1995 году, сделав по пути из Испании пару остановок в европейских странах.
— Год отыграл за "Злин" в элитном дивизионе чемпионата Чехии и еще сезон провел в одной из минорных немецких лиг. За команду из Фульды со мной выступал покойный Василий Баран.
— В челябинском клубе, который вскоре сменил название на "Локомотив-Полет", тренером стали не сразу?
— Сначала работал коммерческим директором. Тренерский штаб в 1998 году был укомплектован, а кому-то надо было добывать деньги на существование команды. Этим и занялся. Дело было непростое, порой и опасное.
Да и тренером в родном клубе пробыл недолго — примерно полгода в 2003-м. Мы тогда стояли на вылет, и Колю Янченко, которого уже нет с нами, с должности рулевого сняли. Пришлось мне засучить рукава.
Команду сохранили, а потом вернулся домой Валера Гопин, и уже он принял бразды правления.
— А вы переквалифицировались в администратора?
— В 2005 году предложили возглавить физкультурно-спортивный клуб Южно-Уральской железной дороги. Сначала отказался — директорство в "Локомотиве-Полете" не отпускало.
Спустя полгода начальник дороги вызвал меня снова, с тем же предложением. Мы были в хороших отношениях. Я согласился, но поставил условие: буду совмещать оба поста.
На балансе физкультурно-спортивного клуба "Локомотив" были объекты сразу в трех областях: Оренбургской, Курганской и Челябинской. Собственно, до сих пор здесь и тружусь.
— В 2003-м вы руководили командой российских железнодорожников, укомплектованной челябинцами, на победном чемпионате мира.
— Спортивные общества вроде нашего "Локомотива" существуют в разных странах, причем в чемпионатах мира среди железнодорожников разрешено играть не только любителям.
Взял тогда в Германию только половину основы, разбавив ее молодежью. До финала дошли без проблем. Помню только, что сильную команду выставили поляки. Хороши были и французы, с которыми встречались в решающем матче — у них несколько человек играли в Германии. На финал французские парни вышли, покрасив волосы в цвета национального флага.
— Давили на вас морально?
— Наверное. Но мои парни настроились замечательно, гордился ими. Я ведь там был играющим тренером. Проводили два тайма по двадцать минут и уже спустя четверть часа вели с разницей мячей в семь.
Французы так старались, что краска с их волос начала сходить! Вот представьте себе это зрелище. Жалеть их, впрочем, не стали и спокойно довели дело до победы.
— Спустя четыре года успех удалось повторить на турнире в Норвегии. Паузу вы заполнили работой со студенческой сборной России, которая в 2005-м первенствовала на своем чемпионате мира. Он как раз проходил в Челябинске.
— Воспользовались возможностью подогреть интерес к гандболу в регионе. Не все вышло, как задумывали. До нас доехали всего шесть сборных, поэтому играли по круговой системе.
Команду создавали на базе "Локомотива-Полета", но были и парни из других клубов. Например, чеховцы — тот же Вася Филиппов, волгоградцы… Сейчас всех уже не назову. Но помню точно: подошел к делу со всей серьезностью, подтянул много хороших игроков.
Серьезно зарубились с украинской сборной, в ней были парни из Луганска. Балканцы приезжали сильные. Но все соперники были нам по плечу, так что титул взяли без проблем.
— Несмотря на такие удачи, всерьез строить тренерскую карьеру вы не стали, предпочли управленческую. Почему?
— Знаете, к профессии тренера отношение у меня трепетное. Это сложно объяснить... Наверное, немного опасаюсь не справиться с таким ответственным делом. Есть бывшие игроки, которые считают, что это просто, если в копилке есть игровой опыт и громкие титулы.
Сам так не думаю. Путь тренера — особый. Когда повез студенческую сборную на следующий чемпионат мира в Польшу, хотел самому себе доказать, что чего-то стою как наставник.
Причем были мысли: зачем? Титул уже есть, ты и так вошел в историю, а в Гданьске все может быть иначе. Кстати, оно и было иначе, хотя золото снова взяли, выиграв финал у сборной Грузии с разницей в мяч.
Скажу честно: работая тренером в клубе, очень уставал морально. Каждое занятие отнимало много сил, чувствовал себя выжатым лимоном. Боюсь представить, чего стоит тому же Максимову совмещать обязанности и навыки наставника и организатора.
По мне, от такой нагрузки запросто сгоришь. Чтобы добиться успеха, надо посвятить себя тому или другому. Так сложилось, что прикипел душой и двинул по чиновничьей стезе.
Фото: vecherka.su; личный архив Вячеслава Мешкова.
