Если в каждом регионе России найдется свой Рогонов, то за мужскую национальную сборную можно будет не волноваться.
В это трудно поверить, но когда-то молодой тренер из провинциального Владивостока дал советскому гандболу сразу трех выдающихся игроков — двукратного олимпийского чемпиона (1988 и 1992) Игоря Чумака, олимпийского чемпиона 1988 года Андрея Тюменцева и чудо-голкипера Николая Жукова, который не смог повторить успехи земляков лишь по причине собственного разгильдяйства.
И хотя впоследствии Юрий Николаевич Рогонов сменил профессию, первый вопрос придумывать не пришлось.
— Чем объяснить этот факт? Да все просто. Считаю так: если уж чем-то заниматься, то нужно делать это качественно, на максимуме прилагаемых сил.
— Тогда рассказывайте свою биографию.
— С детства занимался всеми видами спорта, а в десятом классе узнал, что такое гандбол. Учился в политехническом институте, у нас тоже была команда. На третьем курсе гандбольная федерация нашего Приморского края отправила меня в качестве шефской помощи в только что открытую ДЮСШ. Начал тренировать детей — бесплатно. Втянулся, понравилось.
По окончании института распределился в институт автоматики и процессов управления — младшим научным сотрудником с окладом в 104 рубля. Через год предложили ставку в спортивной школе — 170 рублей.
— Тот случай, когда спорт победил науку.
— Гандбол мне очень нравился, и заниматься им было интереснее, чем работать в НИИ. Хотя, признаюсь, материальный фактор тоже имел вес. У меня уже родился ребенок, вдобавок пообещали и квартиру.
— Кто из ваших знаменитых учеников сразу обратил на себя внимание?
— Конечно, Андрей Тюменцев, пришедший ко мне в пятом классе. Как-то он упал с дерева и сломал две руки. И, что интересно, едва сняли гипс, сразу же пришел на игру. Паренек даже не задумался о том, что может усугубить травму, ведь кости только-только зажили. Он рвался в бой, небезосновательно считая, что без него команде никак не обойтись.
Андрей Тюменцев: "Чемпионы бывают только настоящими"
Андрей именно тот человек, про которого можно сказать: чем сильнее бьют, тем злее он становится. Характер проявился сразу. Способности тоже — подвижный, умная голова... Плюс я видел, что у него высокий папа — 185 см. Понимал: значит, и сын будет около 190.
— Андрей рассказывал: когда вы впервые привели на тренировку Игоря Чумака и сказали, что это будущий олимпийский чемпион, то вся команда дружно расхохоталась.
— Да, помню реакцию. Но для меня тогда примером служил Михаил Ищенко. И вратаря подбирал, имея в виду его параметры. Игорь подходил.
Советская школа. Игорь Чумак. Спасибо, что живой
При этом у меня уже был Коля Жуков, уехавший в Запорожье еще до того, как пришел Чумак. Можно сказать, он тоже был моделью идеального вратаря, которым я тогда считал Ищенко.
В то время у Анатолия Евтушенко в сборной существовала тенденция — он с большой охотой брал высокорослых игроков, и было понятно, что в будущем они станут определять лицо советского гандбола. Поэтому я очень много занимался селекцией.
Во Владивостоке тогда было 84 школы — я все их обошел. Но на этом не остановился, исследовал и пригороды. Кто сказал, что чемпионы рождаются только в городах?
Я посещал уроки физкультуры — с самого утра и до обеда, разговаривал с преподавателями, слушал их рекомендации, наблюдал, какими двигательными способностями обладают дети. А потом интересовался у них ростом родителей.
Поэтому и команды у меня были самыми высокими, начиная с ребят из первого набора — 1956 года рождения. Они были даже выше, чем баскетболисты!
В советское время государство хорошо финансировало спорт, и мы много ездили по Союзу. Традиционными были турниры в Москве на призы Дома пионеров и в Запорожье на призы газеты "Комсомолец Запорожья". И это не считая внутрироссийских, куда я ездил не только с детскими, но и со студенческими командами. Плюс летние лагеря, куда мы отправлялись на два месяца — на ту же Хортицу.
Это было уже после того, как Ефим Полонский пригласил в Запорожье четверых наших ребят. Первым уехал Коля Жуков и, как мы все знаем, через три года, в 1979-м, стал чемпионом мира среди юниоров и лучшим вратарем турнира.
До этого Колю и еще четверых моих воспитанников Евтушенко звал в МАИ. Дело было в 1976 году на Спартакиаде школьников России в Кингисеппе. Тогда наши олимпийцы как раз вернулись из Монреаля. Правда, ребята отказались — в силу разных причин.
А в 1979 году во Владивосток приехал Владимир Гладченко и пригласил меня и ребят — Тюменцева, Чумака и других — в Астрахань. Там на базе спортивного интерната создавали юниорскую сборную России. Валера Гопин, Володя Черкашин — хорошая команда подбиралась.
— Каким получился этот опыт для вас?
— Ну, как сказать… Если честно, то не совсем удачным. Я тогда молодой был, горячий. Немного не сошелся с Гладченко характером в части методики тренировок и еще кое-чего. Тут же собрался, забрал пацанов и улетел обратно во Владивосток. Парни окончили школу и потом уехали — Чумак в Краснодар, а Андрей вернулся в Астрахань.
— Выходит, ошибку совершили.
— Теперь уже понимаю, что да. Надо было остаться, послушать Максимова и Гладченко. На самом деле все из-за пустяков произошло, а у меня амбиции взыграли. Ну, что поделать, принял это как урок на всю оставшуюся жизнь и больше старался подобных глупостей не совершать.
— Жаль, что уехали. Тем более климат в Астрахани наверняка поинтереснее, чем во Владивостоке.
— У нас климат специфический. Но надо, пожалуй, рассеять всеобщее заблуждение, что Владивосток — это край света и погода здесь всегда соответствующая, холодная и сырая.
Все не так. Сейчас, например, на улице 24 градуса. До конца сентября будет не ниже 20. Летом вода была 29 градусов. Так что лето и кусочек осени тут вполне комфортны для любого человека.
Зима у нас тоже нормальная. Ну, разве что ветер. Снега мало. И, что самое главное, — очень мало пасмурных дней. Это вам не Питер. У нас всегда голубое небо. А когда светит солнце, то, согласитесь, и капризы погоды кажутся не такими уж и серьезными.
— Интересно, по сравнению с восьмидесятыми популярность игры в городе увеличилась?
— Надо понимать, что вид спорта уже не финансируется так, как прежде, и выездов стало очень мало. Да и ложатся они большей частью на родителей. А билет в ту же Москву или любой другой город в западном направлении совсем недешев…
Когда все это началось, в поиске противников уже приходилось оглядываться по сторонам. Помню, в 1989 году повез я наших девчонок-старшеклассниц в Пхеньян, и там мы столкнулись с очень хорошей сборной — на мой взгляд, она тогда мало в чем уступала советской. Понятно, что оба раза мы уступили ей 15-20 мячей, на чем, собственно, сотрудничество и закончилось. Все-таки всем хочется играть с серьезными противниками.
Как-то и в Китай ездили с мужской командой. Там с результатами все наоборот было. Но опять же — подобное надо в "обратку" осуществлять. А когда с финансами не очень и все это носит, по сути, случайный и хаотический характер, то пользы от таких вояжей немного.
По-умному, конечно, с соседями надо кооперироваться и делать какие-то общие проекты. До Москвы от нас почти 10 тысяч километров, а до Китая — всего 200. До Южной и Северной Кореи меньше часа лета, как и до Японии. Но всем этим надо серьезно заниматься, и не думаю, что нашему спорткомитету это интересно.
Я, правда, сейчас отошел от гандбола. Являюсь директором частного образовательного учреждения "Центр спортивной подготовки "Олимпиец". Переоборудовали в спортивные центры два пионерских лагеря.
Один с нуля возвели, другой восстановили. В "Олимпийце" построили отличный игровой зал размером 42 на 24, с трибунами на 300 мест. И теперь спортсменов можно принимать не только летом, как раньше, а круглый год.
У нас делают сборы для атлетов из многих видов спорта, не только игровых, — еще для борцов, боксеров, представителей спортивной и художественной гимнастики. Причем приезжают спортсмены и из Хабаровска, с Сахалина, Камчатки… Даже якуты были.
Кроме игрового зала, есть залы для борьбы и ОФП. Гостиница на 40 мест. Собираемся строить восстановительный центр с сауной.
— Как же вы решили расстаться с тренерской профессией? Ведь у вас получалось.
— В 1986 году я уже был достаточно взрослым, чтобы понимать: без спаррингов с хорошими командами с запада у нас ничего не выйдет. А просто так приходить на работу и получать деньги не хотелось. Тем более при растущей инфляции.
Ну а про девяностые годы я вам рассказывать не буду, сами знаете, как тогда всем жилось.
— Как вам — не знаю.
— Эх, чем я только ни занимался… У нас же рядом Китай, поэтому был челноком, как и все. Там купил — в Москве продал. Обратно тоже что-то вез. Опять же Япония рядом — это машины. Рыбой торговали. Да всем, чем можно. Потом основал деревообрабатывающее предприятие, делали специализированную мебель для школ.
— Криминала в то время было много...
— Это да, наездов хватало, как и у всех. Но я же столько спортсменов тренировал, что вопросы можно было решать. Трое воспитанников работали в ФСБ на довольно престижных должностях. Да и все спортсмены друг друга знали — боксеры, борцы, гандболисты... Не скрою, наши были и среди бандитов. В разного рода разборках погибли четыре человека. И мои воспитанники, и коллеги-тренеры. Такое время, что поделать…
— Прямо кино можно снимать. Только счастливый конец нужен — о том, как во Владивостоке все же была создана команда мастеров.
— Такие разговоры поднимались еще в советское время. Тогда этот проект мог бы осуществиться. Но потом… Хотя лучше расскажу вам историю.
Когда Тюменцев и Чумак стали в Сеуле олимпийскими чемпионами, то из Москвы Максимов прислал письмо с просьбой дать характеристику и послать запрос о присвоении мне звания заслуженного тренера СССР.
"Заслуженного тренера России" я уже имел за ребят, выигравших юниорский чемпионат мира. А тут наши псевдотренеры пришли в спорткомитет и сказали: мол, этот Рогонов продает всех на запад, а мы могли бы тут создать свою команду. И председатель отказался подписать представление на получение звания заслуженного тренера СССР.
Но я же четко понимал, что если сегодня есть хороший игрок, то держать его нельзя. Передержишь — и толку уже не будет. Другого выхода просто не существовало. Да и сделать команду на словах всегда легче, чем на деле.
Мне удавалось довести ребят до десятого класса. Потом они уезжали и раскрывались. Андрей и Игорь — это понятно. Коля Жуков три европейских кубка выиграл, в ЗИИ и в ЦСКА. Эдик Медведев — еще один чемпион мира среди юниоров, только 1989 года, потом в Испании играл. Чем плохо, что все они рекламировали наш приморский гандбол по всему миру?
— Воспитанники вас не забывают?
— Нет. Когда 70 лет исполнилось, все поздравили. Ну а если во Владивосток приезжают, то обязательно встречаемся. Игорь года два назад был. С Андреем в 2020-м виделся.
— Жуков ведь после завершения карьеры вернулся домой. В не самом лучшем состоянии.
— Ну да, была у Коли одна проблема, с которой знакомы, к сожалению, очень много мужчин не только нашей страны. Мы пытались ему помогать. Коля у меня на предприятии работал.
Познакомился с младшей сестрой моей жены, начали жить вместе. И это было для него хорошо, Наташа держала его железной рукой. Если бы не она, он и столько не прожил бы. Сердечная недостаточность. Те нагрузки и эта плохая привычка здоровья, конечно, не добавляли…
— Новое поколение дальневосточных ребят — оно какое?
— Совсем неплохое. Очень много высокорослых и перспективных парней. В прошлом году двое уехали — в Астрахань и Краснодар. И встал вопрос о создании у нас филиала команды ЦСКА. Идея очень хорошая, поддерживаю ее обеими руками. Жаль, пандемия наложила свой отпечаток, и этот процесс пока замедлился.
Но все возможно, мы же не хоккейный "Адмирал", который съедает бюджет всего региона. Мне кажется, что идеальным был бы полупрофессиональный клуб, где играли бы молодые ребята до 23 лет. Первая лига, какие-то совместные проекты с восточными соседями — уверен, календарь сверстался бы.
Набрал уровень — пожалуйста, дорогой, дорога в ЦСКА, где мастерство поднимут на следующую ступень. Да и здорово, если наши лучшие клубы будут прирастать россиянами, а не приглашенными за большие деньги иностранцами.
Вдобавок — институт, потому как предприятий, содержащих спортсменов, как в советское время, нынче не найдешь. На той же моей базе можно делать регулярные сборы — с пятницы по воскресенье. Пусть работают эти дни в режиме двухразовых тренировок. В остальные можно давать одну — и совсем не лишне ребятам всерьез учиться, потому что не все потом свяжут свою судьбу с гандболом. А так у них будет специальность, которая сможет прокормить.
Мне уже 70, но я нормально себя чувствую и с удовольствием поучаствую в этом проекте — и базой, и финансированием, и методической помощью. Для такого дела силы еще найдутся.
Все-таки не хочется, чтобы Андрей и Игорь остались последними олимпийскими чемпионами из Приморья…
