Человек много лет на виду в российском ручном мяче. Но оказалось: сколько же интересного мы о нем не знали! 58-летний Виктор Рябых, шестикратный тренер-чемпион России вместе с волгоградским "Динамо", вот уже скоро год как безработный. Но зато он дома — в родном Ростове. Авторы "Быстрого центра" напросились на встречу с Виктором Николаевичем в канун лигочемпионского матча "Ростов-Дона" и расспросили его о житье-бытье — нынешнем и прошедшем.
— Где вы сейчас? Чем занимаетесь?
— Можно сказать, отдыхаю. Все свое время уделяю семье — дочерям, внуку. Никита занимается футболом, стараюсь не пропускать его матчей. Недалеко от Ростова построили манеж, теперь проходит и полноценное зимнее первенство. Осенью был с командой внука на турнире в Сочи. В конце марта снова туда поедем. Кстати, старший сын Майи Петровой и Никита ровесники. Совсем скоро будут в одной команде. Тренер из школы Артема Петрова переходит в нашу систему ФК "Ростов" и приводит своих лучших учеников.
— О вашей семье мы почти ничего не знаем…
— Я женился на гандболистке Алле Максимцевой. Она из Брянска. Тренер Василий Похильченко пригласил ее в команду "Калининец" из Свердловска. Сначала поиграла там, а затем Леомарк Невядомский позвал уже в Ростов. Алла входила в обойму сборной Союза, Игорь Турчин вызывал ее на сборы. Она играла в Ростове много и ярко, была на слуху.
— А история вашего знакомства?
— Я тоже еще играл, был студентом. Естественно, мы следили за женской ростовской командой. Там появилась вдруг новенькая — забивала и забивала. А Невядомский практиковал игры ребят с его девчонками из "Ростсельмаша". После одной из них как-то сам собой завязался разговор, потом вызвался проводить домой...
— Вы ведь тогда были знамениты на весь Ростов своей шевелюрой...
— Ну да, кудрями природа не обделила. А еще бакенбарды были в моде. А я за модой следил. Так что прозвище Пушкин прицепилось ко мне сразу и надолго. От кого оно пошло, уже не вспомню. Но точно это из гандбола. В школе или институте меня никто так не называл.
— Вспомните команду, в которой вы состоялись как игрок.
— В ростовском "Буревестнике" хватало ярких индивидуальностей. Первым вспомню Толю Косенко, отменного левого полусреднего —кистяра во-о-от такая, сам здоровый. Его в ЦСКА потом брали на левый угол — вот это селекция была! Стали бороться где-то после тренировки по дурочке, так он руку сломал — его и отчислили. Саша Кайдалов, Петька Козловский, Вадик Ткаченко, Витя Тяпко — с этими ребятами мы играли в первенстве РСФСР по классу "А". Я был линейным. Параллельно учился в пединституте на кафедре физвоспитания.
Особых высот наш "Буревестник" не достиг. Но какая тогда была конкуренция! Запомнились команды Воронежа, Омска, Белгорода. Наш возраст — 58-59-го года рождения — был очень хорош у Волгограда и Ахтубинска. Потом и Челябинск подтянулся. Это были уже плоды работы Владимира Максимова. Будучи гостренером по РСФСР, он месяцами не жил дома, пропадал в регионах, команды поднимал одну за другой.
— В армии вы служили?
— Да, полгода "учебки" в Грозном, затем год в роте разведки недалеко от Ростова. Потом вернулся домой и стал тренером в ДЮСШ. И среди тренеров конкуренция тогда была будь здоров! Потому и дети хорошие постоянно вырастали, давали результат. Это была заводская школа "Ростсельмаша", там я работал с Ольгой Карпенко, Шурой Клименко и Любой Чижмаковой. Мне дали девочек 73-го года рождения. Первый набор был 90 человек — нагрузка огромная! Тогда, согласно положению, в каждой команде был норматив на левшей. Ну а мой 73-й, как назло, на леворуких оказался неурожайным. Все пригороды объездил, все отдаленные районы — ну хоть в лепешку расшибись, нету! Из всего набора остались только две. Приходилось выкручиваться. Кричал вратарю Наташе Мурко, чтобы мяч от ворот выбрасывала левой. Худо-бедно проходило.
Из того самого первого набора две мои девочки — Ира Калиниченко и Оля Мишула — стали чемпионками мира среди молодежи. Наташа Гончарова была капитаном сборной у Трефилова и после Ростова долго играла у него в "Ладе".
— Учителя в тренерском ремесле у вас были знатные: Александр Панов, Сергей Аванесов…
— Когда Панов рвался к высотам чемпионата СССР с "Ростсельмашем", я работал еще с детьми. Прямого контакта с ним не было — Панов посторонних на занятиях не жаловал. В зале "Олимп" его команда мастеров сменяла мой молодняк. С Пановым в то время работал Юра Шибалкин из Киева, потом Игорь Еськов. По мере сил я учился у всех, перенимал опыт. А потом конкуренция обострилась, и Панов даже тренировки в "Олимпе" мне запретил. Так что я во многом вынужденно сдружился с коллегами из второй команды киевского "Спартака". Со своей ростовской командой "Микрон" сидел у них на базе под Киевом на сборах, участвовал в турнирах — это было прекрасно. Конечно, при любой возможности общался с легендарным Турчиным. Выходило, что у меня сложились теплые отношения с прямыми конкурентами "Ростсельмаша".
Панов выиграл с ростовским клубом последние чемпионаты СССР в 90-м и 91-м годах, а потом уехал работать с "Будучностью". Одновременно с Пановым ушла большая группа именитых игроков. На его место пришел Аванесов. Он взял в "Ростсельмаш" сразу нескольких гандболисток из моего "Микрона", а я стал ему помогать. Первый чемпионат России в 93-м году выиграл волгоградский "Ротор" Левона Акопяна. Ну а наш "Ростсельмаш" поквитался с главным соперником и взял титул через год.
— Ростов был и главным поставщиком игроков в сборную.
— Когда "Ростсельмаш" впервые выиграл чемпионат России, Аванесов был уже и тренером сборной. Переезжая из Баку, он забрал группу очень хороших игроков. Прежде всего отмечу левшу-полусреднюю Свету Мозговую. Элина Неудахина, Лена Калашникова тоже его ученицы. С подключением моих воспитанниц из "Микрона" получилась интересная команда. Но все резко закончилось в 95-м году, когда завод "Ростсельмаш" угодил в финансовую яму.
Аванесов знал гандбол от и до. Не было мелочей, в которые он не вникал. В Баку у него не было игроков с таким потенциалом, как в других гандбольных центрах Союза. До уровня экстра-класса он доводил их благодаря тренерской выучке и житейской мудрости. Ставил гибкую тактику, подстраивал ее под сильные качества игроков. Самый яркий пример — Мозговая, по гандбольным меркам, совсем не крупная полусредняя. Но сколько комбинаций было под нее, она свои маневры знала пошагово.
— Ваш приход к рулю "Ростсельмаша" совпал с появлением в Ростове новой команды — "Источника"?
— Аванесова подтолкнуло к уходу то, что команда остались без средств. Но, мне кажется, не меньше его подкосил уход в "Источник" Мозговой. Даже сердце прихватило, и он решил уехать в Москву. Я пришел на позицию главного тренера. Считаю, в тогдашних условиях бронза чемпионатов России в 96-м и 97-м была хорошими достижениями.
Пять лет подряд мы соперничали с "Источником". В один из сезонов он стал чемпионом, а мы были третьими. Именно эту пору — с 95-го примерно по 2000 год — считаю самой тяжелой для "Ростсельмаша". Ни власти, ни завод не выделяли денег. Заместитель гендиректора "Ростсельмаша" Анатолий Митюхин был президентом клуба, помогал, как мог. С его подачи нас поддерживали люди, которые имели хорошие доходы с продажи сельмашевских комбайнов. Мои администраторы Саша Сафин и Саша Дубровин в клубном офисе не сидели. Я им так говорил: на брюхе ползайте по всему Ростову и области с протянутой рукой, но копеечку приносите. Так у нас появилась возможность кое-где бесплатно заправлять автобус, получать скидки на покупку подарков девчонкам к 8 Марта… Сейчас это, может быть, выглядит смешно, но тогда такой была суровая правда жизни. А еще нашим ярым поклонником был директор крупного автоцентра на Западном Минченков. К нему обращался, когда положение было совсем безвыходным. Помню, пришел в кабинет и — прямым текстом: помогите, не хватает тысяч 35. Он: зелени? Я в ответ: нет, рублей! Вопрос решался в секунды — без бумаг, на доверии.
— А где корни вашей взаимной неприязни с другим ростовским тренером — Сергеем Белицким?
— В руководстве города решили объединить две команды. "Источник" фактически упраздняли. Многие девчонки вернулись в "Ростсельмаш", мы снова стали боеспособными. Белицкий работал у нас в дубле и попросту стал действовать за спиной, когда мне пришлось конфликтовать с руководством из-за жилищного вопроса. Несколько игроков остались в команде под гарантии выделения городом квартир. Но их распределили по-другому. Тогда Белицкий и игрокам что-то напел, и руководству такого наговорил, что меня с команды сняли. То есть товарищ, которого я вытащил из ниоткуда и сделал тренером, меня предал и стал на мое место. У меня даже сохранилось официальное письмо с указанием причин того увольнения. Оказывается, Рябых ходил на работу без галстука и послал куда подальше уборщицу!
Так в одночасье я остался без работы с двумя дочерьми на иждивении. Ведь еще в 96-м году у меня умерла жена…
— Но так ведь стартовал заграничный период вашей карьеры...
— У меня был приятель Бранко из Македонии. Этакий человек мира, агент, знал в гандболе всех и вся. В чемпионате России разбирался как никто из европейцев. Он и предложил мне работу в сербском городе Ниш. Нанимали меня там интересно. Знаменитый зал "Чаир", тренировка. Говорят: у тебя пять минут, чтобы определить, где первый, а где второй состав. Ну я, естественно, разобрался. И быстрее, чем за пять минут.
Со мной туда приехали три игрока. Это правая крайняя Аня Игнатченко из Майкопа, на то время уже чемпионка мира-2001, Ира Калиниченко из македонского "Кометала" и Оля Мишула. Тогда еще проходил чемпионат единой Югославии, и при наличии "Будучности" стать первым было просто нереально. Но "Ниш" с ходу взял серебро, чего не случалось за тридцать лет клубной истории. В Сербии проработал два года, и ни о чем не жалею. Тяжелее всего пришлось младшей дочери — экзамены за девятый и десятый классы она сдавала экстерном.
А меня почти сразу после Ниша пригласили в запорожский "Мотор". Поехал с удовольствием: удобно, до дома всего 400 километров. Там тоже довелось проработать два года. Оба сезона "Мотор" закончил чемпионом.
У меня всегда была мечта: оказаться на Олимпиаде, причем хоть как — пусть в виде чемодана! И вот на Игры-2004 в Афины в сборную Украины к Леониду Ратнеру попадали то ли семь, то ли восемь гандболисток "Мотора". Кстати, среди них натурализованные россиянки Анна Бурмистрова и Людмила Шевченко — наши ростовские девочки. Гражданство украинское им сделали мигом. Я тоже попал тогда в Грецию. Глава правления завода авиадвигателей "Мотор Сич" Богуслаев оплатил всю поездку. Жил я в каюте на верхней палубе океанского лайнера. Как в сказку попал! Билеты на весь гандбол — женский плюс мужской. По возможности бегал и на все игровые виды: баскетбол, волейбол, водное поло. Уходил с корабля на берег в десять утра, возвращался часа в два-три ночи.
Не знаю почему, но в "Моторе" никто долго не задерживался. Так и со мной вышло. Перед этим Слава Кириленко работал. Он вообще родом из Запорожья, но и ему только полтора года отвели...
— Учим дальше географию. Куда вас после Украины забросило?
— Не поверите — в Казахстан! Сижу по осени на донской рыбалке, отдыхаю после запорожской отставки. Звонок! Министерство спорта Казахстана — с вами будет говорить министр Турлыханов. Узнаю, что должен быть в Алма-Ате через полтора дня — какими угодно путями. Тогда казахстанцы поставили задачу: приглашать серьезных иностранных тренеров на олимпийские дисциплины. Одним самолетом со мной прилетел Владимир Кондра, известный волейбольный тренер. Задача — готовить сборную Казахстана к Олимпиаде в Пекине. Практически все мои желания, все трансферы игроков из России исполнялись беспрекословно. С нуля создали команду в Уральске недалеко от границы с Самарской областью, да еще с перепуга чемпионат Казахстана чуть не выиграли! В сборной тогда главным был кореец, но проработал я там совсем недолго.
А вот следующая глава моей биографии вас вообще удивит. Я увез из Казахстана очень перспективную гандболистку. Сначала попробовал устроить в "Мотор" — не вышло. Тогда напрямую обратился к Трефилову и повез ее в Звенигород. Встретился там с мэром Леонидом Ставицким, который тогда курировал "Звезду". Тот предложил мне контракт, и я работал вместе с Александром Овсянниковым и Светланой Андрюшиной со второй командой. Жили безвылазно на базе "Горизонт", как и первая команда. Тогда все было заточено под сборную и Олимпиаду в Пекине.
— Как вы все успевали?!
— Совсем скоро поехал уже в Черногорию! Волгоградское "Динамо" с Акопяном осенью 2007 года вышло в Кубке ЕГФ на команду из Никшича. Ее главный спонсор Йово Яукович искал тренера. И Лева посоветовал меня. Приехал, переговорили. Йово сказал, что нужен координатор для подготовки команд всех возрастов.
Черногорцы — потрясающая нация. Ментально там все поголовно спортсмены, настоящие игровики. Обучение совсем другое. В России тренеры вкладывают в учеников намного больше, чем на Балканах. Но там дети уже от природы спортивные.
Йово попросил привезти литературу для тренеров. Я захватил целую библиотеку. Говорю: надо бы отдать на перевод. А он: не надо, пусть русский учат. Яукович ведь еще и папа известной полусредней Джурджины. Она и ее тезка Малович попали ко мне десятилетними. Йово мечтал, чтобы его дочка доросла до сборной. Уже тогда видел у нее большие задатки. Без ложной скромности считаю обеих Джурджин своими воспитанницами, хотя и поработали мы чуть больше полугода. Жаль, Йово не дожил до дебюта дочери в сборной — разбился в автокатастрофе. У меня и с Драганом Аджичем, много лет работавшим в "Будучности" и сборной Черногории, отличные отношения.
— Славные динамовские страницы вашего досье пока пролистываем. Сразу вопрос: как удалось заманить вас в штаб сборной России в 2015 году?
— Ну так вспомните то злополучное письмо, где игроки отказывались приезжать в сборную, руководимую Трефиловым. А на кону были стыки с немками за попадание на чемпионат мира. Сначала позвонил Максимов: сборная сможет без отказниц обыграть Германию? Почему он ко мне обратился? "Динамо" тогда было еще на плаву, мы в Лиге чемпионов разобрались и с "Лейпцигом", и с "Тюрингером". То есть предлагали помочь сборной с упором на моих динамовок. Переговорил с Кочетовой — она ведь тоже отказывалась в сборную ехать. Аня дала добро, а потом просто шикарно сыграла оба тех матча, помогла команде выйти на "мир".
А перед тем чемпионатом в Дании уже был сформирован расширенный штаб. На всех матчах Акопян, Паша Сукосян и я сидели на трибуне прямо за скамейкой сборной. И всю подготовку перед этим отработали. В олимпийском 2016-м все тоже было по полной программе: олимпийская квалификация в Астрахани, летний трехнедельный сбор в Сочи. Но в выездной список я не попал. Причин никто так и не объяснил.
— У вас был в той сборной конкретный круг обязанностей?
— В игровых ситуациях, как правило, корректировал оборону. Самое главное мое впечатление — это потрясающая, всепоглощающая заряженность девчонок на Олимпиаду. Они знали, к чему хотят прийти. Ведь для многих это был последний шанс в карьере.
— Вот теперь о волгоградском "Динамо". Согласитесь, что в наследство от Вячеслава Кириленко получили команду, готовую к большим делам?
— Она была на ходу, хорошо укомплектована, только выиграла Кубок ЕГФ. Но в чемпионате России чего-то все время не хватало: то против "Лады", то против "Звезды". Несомненно, Седойкина, Кочетова, Левина как игроки уже сформировались, Хмырова — в меньшей степени. В их становлении как первоклассных мастеров главная заслуга Акопяна. Но не забывайте, что надо было выводить на нужный уровень совсем молодых Макееву, Степанову, Авдекову, Милову. Считаю, вложил немало.
— Вспомните эпический финал чемпионата России в 2009 году. Он принес "Динамо" первое при вас чемпионство. Но был омрачен дракой со "Звездой".
— На ответный поединок в Волгограде наши соперницы вышли изначально заведенными. Дело в том, что в первом матче мяч дважды попал в лицо вратарю "Звезды" Инне Суслиной. Но кто тогда бросал? Оля Левина, которая в жизни и мухи не обидит. Она не поступала так намеренно. А "Звезда" сразу принялась грубить в гостях. С красными карточками ушли на трибуну Поленова и Дмитриева. И оттуда, где они сидели, потом плескали на площадку водой. Гости понимали, что проигрывают, и, видимо, решили сорвать игру. За две минуты до конца Трефилов в тайм-ауте скомандовал просто бить наших игроков. Королева за короткое время дважды ударила Илюхину, и божий одуванчик Лена настолько озверела, что загнала мощную соперницу в шестиметровую зону. И тогда началась драка: не успел голову повернуть, а у меня уже пустая скамейка, все на площадке. "Звезда" после той заварухи не вышла на награждение. А совсем скоро этой команды в прежнем виде не стало.
— Потом для вас особыми стали решающие матчи с командой ваших ростовских землячек.
— Это точно! Вспоминаю 2012 год. Финальная серия. В выездном матче мы из-за травм потеряли разом Левину и Кочетову. Я прямо в Ростове повез их в больницу и обеих забрал в гипсе. А через два дня — решающий матч в Волгограде. Вот тогда завелись наши хохлушки! Это надо было видеть: Подпалова, Яценко и Борщенко выдали потрясающий матч. Они до игры приготовили майки с надписью "Непобедимые" для всей команды. Там была чисто украинская победа. Рассказываю, а у самого мурашки по телу.
Или 2013 год. Тогда выиграли в Ростове. Там соперниками были уже закуплены и ящики с шампанским, и майки золотых цветов, и Розенбаум сидел в ложе — специально под праздничный концерт. Я специально не проводил привычной установки. Просто на собрании прочитал команде стихотворение:
Я не хочу наполовину солнца, мне половина неба ни к чему...
Наполовину песня оборвется, любви наполовину не приму!
Наполовину вместе — значит порознь.
Наполовину искренность — вранье!
Наполовину смелость — значит подлость.
Наполовину — это точно не мое!
Так потом девчонок было на площадке не удержать, и я искренне ликовал. Выиграть финал в Ростове для меня было, конечно, особенным удовольствием. После награждения повез команду на левый берег Дона, в свой любимый ресторан. Праздновали там от души, потом гульбанили по дороге домой и еще двое суток отмечали чемпионство в Волгограде.
— Сразу ваша больная тема: почему из Волгограда ушли?
— Не видел перспективы. Невозможно было сохранить тех, кто был. Нереально пригласить новичков. Беспросветность. Так работать не могу. Если я не в призах, то сезон прошел впустую.
— Конфликтовали с игроками?
— Нет! Это было спровоцировано со стороны. Работали персонально с девочками и их родителями. Все в интересах "Кубани". Причем уже обескровленное "Динамо" успело дважды обыграть ту "Кубань" Трефилова. А я решил, что ухожу, еще в декабре. Долго меня держал интерес сделать чемпионок из пришедшей молодежи: Голиковой, Фроловой, Вернигоровой, Марковой, Ганичевой, Кушнырь, Сусловой, Титовской. Но потом стало просто невыносимо.
— Вы — жесткий тренер?
— Нет. Когда-то давно, когда работал еще в Ростове, а "Ростсельмашем" руководил Панов, сам себе задавал вопрос: неужели результата можно достичь только жесткостью, криком, оскорблениями? С годами доказал — себе, в том числе: можно идти к успеху по-другому. С помощью контакта, на взаимном доверии.
— Кого-то из подопечных было жаль потерять для гандбола раньше времени
— Ксюшу Милову. Она только восстановилась после "крестов" и снова заиграла здорово. Высокая, мощная, подвижная… И на тренировке снова полетели "кресты" — на другом колене. Пытался вернуть ее и после той травмы. Но она физически не смогла. Сейчас в Москве, вышла замуж за ватерполиста.
С девчонками нынешнего "Динамо" у меня постоянный контакт. Когда они приезжали на игру в Ростов, заехал в гостиницу. Команда спустилась всем составом, очень тепло пообщались.
— По работе скучаете?
— Вроде и отдыхаю сейчас, но из процесса не выпадаю. Смотрю много гандбола: все игры "Динамо", центральные матчи Суперлиги. В обязательном порядке — еврокубки: и мужские, и женские.
— Что сегодня для вас сложнее всего?
— Уже 21 год, как ушла из жизни жена. В Волгограде работал девять лет безвылазно, просто устал от одиночества. А сейчас мне комфортно и хорошо. Быть дома — это наслаждение. Как представлю, что пригласят куда-то уехать, плохо становится. Не от предчувствия работы, а от того, что снова буду один.
— Вы столько лет живете вдовцом. Дочери стали взрослыми уже без мамы. Любовь была единственной в жизни?
— После смерти целый год каждый вечер укладывал девочек спать — и плакал. Иногда ночью уезжал в бар "Интуриста" — побыть среди людей, не оставаться в одиночестве. Очень долго не мог смотреть советские фильмы или слушать лирические песни. Любая сцена, любое слово, любая деталь напоминали об Алле…
