Он был правым крайним в звездной когорте минского СКА 80-х и в придачу к множеству клубных титулов стал еще и чемпионом Игр в Сеуле в составе сборной СССР, брал серебро ЧМ-1990.
До начала тренировки Константина Шароварова с гандболистками минского БНТУ-БелАЗа всего 45 минут. Но почему-то вдруг хочется зайти в разговоре издалека и начать с вопроса, какой ни разу не приходил в голову за немалые годы знакомства.
— Слушай, а откуда у тебя такая ярко выраженная революционная фамилия?
— Думаю, такой она стала только с выходом советского кино "Офицеры". А я исследованием своего генеалогического древа, каюсь, не занимался.
Знаю только, что оба моих деда были председателями колхозов. И оба воевали в финскую. Дед по папиной линии погиб, а мамин отец вернулся домой с орденом Красной звезды. А когда началась Великая Отечественная, ушел на фронт и пропал без вести. Сколько мы ни искали в архивах — никаких следов. Но дедушками всегда гордился.
— Предположу, что и юный Константин выделялся среди сверстников лидерскими склонностями. Был, например, председателем совета пионерского отряда…
— А вот и нет. Я и в комсомол-то в вступал в числе последних в спортивном интернате. И только потому, что это стало необходимым перед каким-то ответственным выездом. Не скажу, что на бюро нас сильно гоняли. Вопросы были самого общего характера. Хотя для некоторых испытуемых и они стали откровением. Но приняли все равно всех. Кстати, тот комсомольский билет храню до сих пор.
— Жизнь с Лениным в сердце?
— Однозначно. Даже помню, как нам вручали октябрятские звездочки. Это было в театре юного зрителя. А воспитан я на "Неуловимых мстителях". Фильмы про их похождения пересматриваю с удовольствием. Патриотов из нас делали умело, уровень воспитания был высоким.
— В минском СКА были политинформации?
— Конечно, это же армейский клуб. А если мы проигрывали ЦСКА, то всех строили на плацу и проводили политзанятия по полной программе. Меня это касалось в меньшей степени — когда отслужил срочную, стал гражданским. Строиться уже не надо было. А прапорщикам и офицерам — в обязательном порядке. Надели форму и вперед!
— Странно. Ведь если и проигрывали, то ведь не сборной бундесвера, а своим же ребятам из Центрального спортивного клуба той же самой Советской Армии.
— В то время не имело значения, кому проиграли. Мы представляли республику, которой в чемпионате СССР необходимо было только первое место. Потому и ответственность была особой.
— Нагрузки тоже?
— Мне сравнивать не с чем. Из советских клубов играл только за СКА. Но, когда приезжал в сборную Союза, то, не скрою, там порой отдыхал. Минчане к режимам Спартака Петровича Мироновича были адаптированы. А тем, кто выступал за другие клубы, приходилось несладко даже при не самых крутых нагрузках.
Тогда в Белоруссии была отличная система подготовки игроков — от групп набора до команды мастеров. На СКА работала вся республика, и конкуренция в его составе была очень серьезной.
За всю историю клуба из классных игроков были лишь трое привозных. Ленинградец Саша Майстренко не захотел идти на службу в ЦСКА и выбрал Минск, Сергей Поддуев пришел к нам из Группы советских войск в Германии, а Эдик Скоров приехал из Запорожья в юном возрасте.
— Говорят, Майстренко демобилизовался из СКА с легким сердцем. Минские нагрузки выматывали его очень сильно.
— Да, но с нами он выиграл Кубок чемпионов, ничего подобного в его карьере потом не было. А вообще отличный парень и игрок классный. Вернулся в родной Питер — помогать "Неве". Потом уехал в Германию и там играл, насколько знаю, довольно долго. И жить там остался, как и многие гандболисты из бывшего СССР.
— Твой друг армейских времен Георгий Свириденко в их числе.
— Мы постоянно делили с Жорой номера в гостинице. И сейчас, когда он приезжает в отпуск, непременно встречаемся. Причем не на бегу, можем зависнуть в какой-нибудь пиццерии часа на три-четыре. Он тренирует молодых игроков. Нам интересно обсудить профессиональные нюансы или новинки, которые он заметил в играх немецкого чемпионата.
— С кем еще из армейских сослуживцев поддерживаешь связь?
— Увы, со многими не виделся уже давно. Мы примерно знаем, кто где и чем занимается. Но у каждого теперь своя жизнь. У меня команда, семья, пожилая мама. В паузах между тренировками — уйма неотложных вопросов.
Первое время после распада Союза собирал всех вместе Саша Жиркевич — массажист того нашего СКА. Раз в год, летом — на шашлыки. Народ встречался с удовольствием. Все уже тогда поразъехались, и было просто интересно увидеться, узнать, как у кого складывается судьба. Но потом все это объяснимо угасло. А не так давно и наш главный заводила ушел из жизни…
— Ловлю себя на мысли, что самыми серьезными тренерами стали наиболее обстоятельные и режимистые ребята из той вашей команды: Шевцов, Свириденко, Шароваров…
— Юра Шевцов — да, без вопросов, он тренер высокого класса. Но себя таким не назову. Тренер я точно не великий и не знаменитый. Мы играем в чемпионате Беларуси, и нашу команду не сразу найдешь во всяких международных рейтингах. Никуда не попадаем, ничего не выигрывали. Ни клубом, ни сборной. Таких тренеров, как я, в мире много.
А самым великим тренером для меня был и останется Спартак Миронович.
— Ты можешь при случае ему позвонить и проконсультироваться по какому-то важному профессиональному вопросу?
— Когда он тренировал СКА и сборную, мы иногда пересекались. Спартак Петрович выходил из зала, я заходил. И все как-то на ходу: поздоровались, перекинулись парой слов о здоровье и делах. Эти дела и не оставляют времени на что-то другое…
— А с другим бывшим главным тренером сборной СССР Анатолием Евтушенко пообщался бы?
— И с большим удовольствием. Очень колоритная личность. След в моей жизни оставил. По-доброму Анатолия Николаевича вспоминаю. Вот кого ни с кем не спутать и не сравнить.
Конечно, время никого не щадит. Но мне кажется, он так и остается человеком деятельным и общительным. Помню, как на чемпионат мира 1995 года в Исландию он привез сборную Кувейта, и наша белорусская команда попала с ней в одну группу.
"Костя, так вы хорошую команду собрали. Надо с вами договариваться". — "Ну давайте. Только поближе к игре". Пошутили, а потом мы вынесли его команду мячей в двадцать, и пообщаться больше не довелось…
— На том мировом чемпионате сборная Беларуси, половина игроков которой в разные времена играли за сборную СССР, стала лишь девятой. Провал?
— Для нынешних времен такое место как раз неплохое — попробуй еще займи. Теперь очень любят рассуждать на тему, какой гандбол лучше: вчерашний или сегодняшний. А я говорю так: у каждого времени свои герои.
А тогда — да, мы не назвали тот чемпионат успешным, потому что потенциал команды, конечно, был намного выше. И позволял бороться за место в олимпийской Атланте.
Но в "предвариловке" уступили мяч шведам, три — испанцам. Если бы в группе не проиграли тот же мяч египтянам и не попали сразу на Германию, то дальше по сетке, уверен, прошли бы как минимум в четвертьфинал.
— Чего не хватило?
— Думаю, дисциплины. Многие разъехались по разным странам. Там в клубах не забалуешь, а приехали готовиться домой и расслабились.
— Оставалось лишь вспоминать о временах вашей грозной советской сборной 1988 года, которую Евтушенко громко называл "инопланетянами" и "командой двадцать первого века".
— Я застал как раз период формирования той команды после неудачного чемпионата мира 1986 года. Там сборная СССР выступила еще хуже, чем белорусы в 1995-м, и было принято решение отрядить в помощь Евтушенко Мироновича из "молодежки" и провести омоложение рядов.
Мы отбирались в Сеул через маленькую лазейку — победу на чемпионате мира "В". Дорога непростая. Ну и при этом, конечно, у нас появилась очень сильная сборная. Играть в ней было легко и приятно.
Вспоминаю то время с удовольствием. Казалось, нас вообще никто не мог остановить — настолько гармоничным был состав. Кого из ребят ни возьми — сплошь яркие индивидуальности.
— Однако со шведами в финале чемпионата мира 1990 года в Праге вы уже не справились.
— За месяц до того топ-турнира скандинавы пригласили нас на спарринги. Уже не помню, по какой причине (кажется, у ведущих клубов на носу били матчи еврокубков) было принято решение отправить туда второй состав. А он возьми, да и уделай шведов при их домашнем судействе два раза по десятку мячей.
Естественно, такие успехи резервистов вселили в нас уверенность, что первый состав со скандинавами точно справится.
Никаких проблем по ходу чемпионата у нас не было. А когда узнали, что в финале играем со шведами, то даже обрадовались. В таком настроении и вышли на первый тайм, который выиграли с отрывом в мяч.
Для той команды это было очень мало. Но никто не насторожился: ничего, во второй половине наверстаем. А там началось…
Вдруг все разом сломалось, мячи в ворота залетать перестали, шведская защита 6-0, ставшая знаменитой на долгие времена, стояла крепостью, и мы начали с надеждой смотреть друг на друга: может, у тебя лучше получится… Вот так и доиграли — минус четыре.
Хотя, как потом оказалось, тридцать лет назад мы имели дело с лучшей сборной предстоявших полутора десятков лет. Она умудрилась взять на топ-турнирах тринадцать комплектов наград. В том числе два золота на "мире" и четыре на чемпионатах Европы. Вот только на Олимпиадах шведам не везло фатально: трижды выходили в финал и неизменно проигрывали там мяч-два.
Чего уж там — великая была команда у тренера Бенгта Юханссона. Неспроста Магнуса Висландера признали лучшим игроком двадцатого века. Хотя мне в той сборной больше всех нравился Стефан Левгрен.
— В ряд великих игроков той поры просится и какой-нибудь бомбардир с советскими корнями.
— Будут и с советскими. Мне недавно звонил Михаил Якимович. Он с кем-то затеял пари, потребовавшее опроса знатоков. Назови, говорит, трех лучших белорусских гандболистов всех времен. Долго думать не пришлось. Тройка составилась сама собой: Каршакевич, Тучкин и Якимович. Мишу, похоже, мой ответ удовлетворил. Он быстренько попрощался.
— И, ты, конечно, не успел договориться попить с ним кофе…
— У Миши своя жизнь. Он иногда приходит на игры, там мы встречаемся и с удовольствием болтаем. Но так, чтобы специально договориться, как с Жорой Свириденко, — такого не случается.
— С кем из бывшей советской сборной было бы интереснее всего пересечься?
— В первую очередь с теми, кто до сих пор ведет активный образ жизни и участвует во всяких ветеранских чемпионатах. Имею в виду Валеру Гопина и Андрея Тюменцева. Вот как им такое удается? Как чувствуют себя их организмы, суставы, связки? Ребята молодцы, конечно…
— Тренеру, работающему с молодыми девчатами важно не предстать перед ними "нафталином", быть постоянно в курсе молодежных трендов?
— Все-таки у нас рабочие отношения. Они, надо признать, не всегда складываются просто. Но мы не стесняемся учиться друг у друга. Хотя сразу скажу: излишний либерализм тренировкам не помогает, а вылезает боком. Хорошо, что мы и потом это осознаем и движемся дальше.
Мой принцип таков: нравится тебе тренер или нет, другого у тебя сейчас нет. Если уж пришла на тренировку — будь добра, выполняй все, что тебе говорят.
— Стиль Игоря Турчина?
— Нет. Многим нравится и Евгений Трефилов, который все время работает на повышенных тонах.
У меня, кстати, играла девочка, тренировавшаяся у Евгения Васильевича. Как-то спросил, как она воспринимала его тренерские методы. "Знаете, ко всему привыкаешь, в том числе и к такой манере общения". Так что наставник на многое имеет право.
Но что нам обсуждать работу Турчина? Он брал лучших мастериц со всей страны. А попробуй построить команду из игроков, которых никто не назовет выдающимися…
— Ну, вообще-то молодой Турчин начинал с того, что повел к сияющим далям команду, которую набрал из киевских школьниц, и на ее базе сделал лучший клуб мира.
— Так никто же не спорит, что он выдающийся тренер. Я не представляю, кто сейчас может повторить рекорды того киевского "Спартака" по количеству всевозможных титулов.
Но вспомни: потом он уехал работать в Норвегию, и совершить какое-то чудо там уже не удалось. Я о том, что для решения серьезных задач сейчас в обойме у тренера должны быть опытные легионеры, желательно звезды.
А требовать результата от команды, где играет одна молодежь, да и ту не удержать, потому что в другом месте ей предложат больше? Мягко говоря, наивно. Потребности надо соизмерять с возможностями.
Когда в прошлом году наш "политех" прилетел с еврокубковым визитом в Краснодар, мы присели и пообщались с Трефиловым. Так вот, убедился, что в российском гандболе проблем ничуть не меньше, чем у нас. Хотя, казалось бы, команда выиграла Олимпиаду. Но все равно…
— Тем не менее тогда обе игры минчанкам пришлось провести в Краснодаре…
— Здесь все просто: проблема финансирования. Почему сейчас у "Гомеля" — нашего главного конкурента в чемпионате Беларуси —шесть легионерок, а в БНТУ только две с половиной (одна сломана)? У нас не хватает денег на зарплаты. Но проблемы белорусского гандбола — тема глобальная.
— Есть и локальная: чемпионство вот уже долгие годы оспаривают лишь два клуба.
— У "Гомеля" возможностей сейчас больше. Но мы не сдаемся. Наши матчи получаются упорными, и, как правило, до сирены идем мяч в мяч. В таких поединках молодежь растет. Недавнюю встречу в Гомеле мы оставили за собой.
Хозяйки выглядели немного самоуверенными. Думали, что выиграют и закроют вопрос о чемпионстве. Но вышло немного иначе. Концовка, как обычно, превратились в качели. Сижу и думаю: неужели снова ничья? Но удача в итоге улыбнулась нам. Выиграли мяч.
— Сейчас у всего мирового спорта противник общий.
— Это да, висим в неопределенности, как и все. Баскетболисты и волейболисты свои чемпионаты поставили на паузу. Гандбольный, футбольный и хоккейный в Беларуси продолжаются. Такого, как у нас в стране, нет сегодня нигде. Что остается? Как и везде: ждать развития событий…
