Через несколько дней после оформления четырехлетнего контракта с Федерацией гандбола России новый рулевой мужской сборной страны ответил на вопросы руководителя БЦ.
— Насколько неожиданным стало для вас предложение возглавить сборную России?
— Очень неожиданным. Когда на моем телефоне высветился код России, проскочила мысль: сейчас будет розыгрыш.
— Были ли другие предложения?
— Да, у меня было два предложения возглавить ведущие европейские клубы. Когда находился уже в Москве, пришло и третье.
Но возможность работать со сборной России все перевесила. Для меня это очень интересно. Важно, что контракт длительный, потому что большие результаты не достигаются за год. Настоящая работа делается планомерно и кропотливо.
— На ваш выбор влияла финансовая составляющая контракта?
— Скажу сразу, что предложения от клубов в финансовом плане были гораздо выгоднее. В Германии у каждой команды, помимо спонсоров, есть так называемый покровитель. И предложения мне поступали лично от них. А эти люди привыкли работать основательно, хотят заполучить хорошего специалиста и денег в таких случаях не жалеют.
Но для меня возглавить сборную России — большой вызов. Скажу так: ваша сборная — это спящий медведь с огромным потенциалом. И моя задача — разбудить его.
— Вы четко представляете теперешнее состояние сборной России и всего мужского гандбола в стране?
— Понимаю, работа предстоит очень сложная. Но вся моя карьера и, можно сказать, даже судьба — работать в непростых условиях.
У меня много друзей из России, я играл против ваших команд и в последние годы часто задумывался, что случилось с русским гандболом. Ведь еще в пору моей карьеры игрока мы смотрели на вашу сборную и клубы как на образцы, учились у них.
Думаю, одна из важных проблем — психология. Нынешнее поколение игроков совсем не такое, как наше. У ребят свободный доступ к любой информации. Ведь раньше было как: то, что сказал тренер, неоспоримо. А теперь нужно, чтобы и игроки подстраивались под тренера, и тренер подстраивался под игроков.
Гандбольную школу я прошел в Югославии, но все двадцать лет работы в Германии постоянно учился. Мой учитель Перо Янич, у которого я сначала играл, а потом стал помощником, говорит, что гандбол остается таким же, каким был всегда. Я отвечаю: да, это так, но все, что около гандбола, стало другим.
А еще изменилась такая важная составляющая игры, как скорость. И если это не учитывать, ты не выиграешь — уровень команд крайне высок, конкуренция зашкаливает.
— Назовете главную причину неудач российской сборной?
— Еще до предложения возглавить сборную России, задавался вопросом: почему русские хорошо начинают, но после пятнадцати минут игры порой просто падают? В моей практике часто бывает наоборот: проигрываем пять мячей, но собираемся, перестраиваемся и вырываем победу.
Здесь важно понимать: то, что сейчас у вас происходит, связано и с психикой, и с физикой. Посмотрите, насколько гандбол стал атлетичнее, как игроки изменились даже внешне. Стало больше движения, единоборств, на другом уровне прыжковая подготовка. Если ты не равен сопернику в физической готовности, то проиграешь и психологически. И наоборот. Это взаимосвязано.
В то же время сейчас на Западе пошел перекос в сторону физики, и становится меньше самого гандбола. Тот, кто сможет найти правильный баланс в этих компонентах и верно выстроить цепочку работы, тот будет сильнее всех. Должен быть системный подход.
— С кандидатурой помощника уже определились?
— Меня полностью устраивает в этой роли Олег Кулешов. Мы пообщались и, как мне кажется, сработаемся. Надеюсь, проблем с его назначением не возникнет.
Олег уже отправил мне список игроков. Кого-то знаю, кого-то нет. Начинаю знакомиться. Надо отобрать тех, на кого буду опираться, и выстраивать долгосрочный план работы.
Кулешова я знал и как игрока, и как тренера еще в Германии. Очень важно, что мы оба хорошо говорим по-немецки. Отношусь к тому типу тренеров, которые много работают над эмоциями и психологией. А это значит, что надо очень тонко и точно самому доносить информацию и при этом понимать каждого игрока. Поэтому надо как можно скорее выучить русский язык. Для меня это один из приоритетов.
Знаете, что самое главное? Верить должен не только я. Верить должен каждый игрок. Верить в то, что российская сборная вернет место среди лучших команд мира.
— Каковы ваши тренерские приоритеты?
— Прежде всего — крайне жесткая и подвижная оборона, стремительные контратаки, быстрое движение мяча. Говорю так: мяч — это золото, и никто не имеет права просто так с этим золотом расставаться. Вся команда должна кропотливо создавать момент завершения атаки, и только когда этот момент создан — можно бросать. На последнем чемпионате Европы меня особенно коробило, когда некоторые ваши игроки не ценили золото-мяч.
— Главное в вашем тренерском характере?
— Говорить о себе сложно. Но я такой человек и тренер, что никогда не сдаюсь и не могу смириться с поражением. Если завтра нам с ребятами придется выйти, например, против датчан — мы будем думать только о победе.
— Сколько времени планируете проводить в России?
— Столько, сколько потребуется. Если это 365 дней в году — буду ровно столько. Ха, ну разве что в отпуск съезжу, если отпустят.
Хочу поскорее узнать своих игроков, привыкнуть к стране и людям. Намерен установить тесные контакты с клубами, где есть кандидаты в сборную. Сидеть только в Москве не собираюсь, буду выезжать в другие города.
— Тяжело было завоевать место под тренерским солнцем в Германии?
— В сезоне 1990-91 годов возглавлял боснийский "Борац". Мы выиграли Кубок ИГФ, предтечу теперешнего Кубка ЕГФ. Кстати, в финале по сумме двух матчей обыграли ЦСКА. И меня пригласили тренировать "Штутгарт", выступавший в бундеслиге.
Принял приглашение и вместе с семьей отправился в Германию. Но через три месяца работы меня неожиданно отправили в отставку. Как потом выяснил, место тренера очень хотел занять тогдашний спортивный директор клуба.
Для нас с женой это оказалось шоком. Вернуться в Югославию мы не могли. Там началась война. Страны, в которой мы родились и выросли, не стало. Но и в Германии оказались у разбитого корыта, без средств к существованию.
Пришлось все начинать с нуля. Я пошел работать на завод, через год взял команду пятой региональной лиги, учил язык, не сдавался, начал выстраивать карьеру с низов. Первые шесть немецких лет были очень тяжелыми. Но все в итоге устроилось.
— Вы родились в Боснии, ваши родители сербы, почти тридцать лет вы живете в Германии. Это наложило отпечаток на менталитет?
— Конечно, остаюсь прежде всего югославом. Но за годы жизни в Германии впитал любовь к порядку, дисциплине, корректности и немецкой культуре. В Вецларе и Геппингене, с командами которых мне довелось работать, меня признавали почетным гражданином городов, вписан там в так называемые "Золотые книги". Горжусь, что за 21 год работы в Германии на высшем уровне сменил всего четыре клуба. Это нетипично для бундеслиги и очень важно для меня.
— Расскажите о своей семье.
— Мою жену зовут Нада, в переводе с сербского это "надежда". Ха, вот теперь придется звать ее Надей, чтобы быстрее привыкла к России. Кстати, она хорватка, родилась в Загребе.
У нас двое сыновей-близнецов — Иван и Нино. Им 34 года, один — врач, другой — адвокат. Оба говорят на четырех языках. Оба до 18 лет занимались гандболом. Очень обрадовались, что я решил отправиться в Россию. И с нетерпением ждут поездки сюда ко мне в гости.
Фото: пресс-служба ФГР; личный архив Велимира Петковича; mondo.ba, bild.de, giessener-anzeiger.de.
