Португалия, Германия, Испания, даже Африка… Во второй части ностальгического интервью Виктор Чикулаев в красках рассказывает о заграничных адресах богатой карьеры.
Виктор Чикулаев: "Из дюжины команд высшей лиги меня хотели видеть в десяти. Выбрал Акбашева"
— После перехода в АБЦ из Португалии вы ведь стали играть и за тамошнюю сборную…
— О, это целая история. Португалия получила право провести первый чемпионат Европы в 1994 году. Руководители местной федерации проявили интерес к новому турниру и сделали все, чтобы организовать его. Естественно, под это дело они очень хотели усилить национальную команду. Еще в 1993-м поступило предложение получить португальский паспорт. Видимо, португальцев очень впечатлило мое выступление в том сезоне.
Мы ведь не только на внутренней арене здорово играли. АБЦ тогда дошел до финала Лиги чемпионов, в котором уступил "Теке" из Сантандера. В составе соперников блистали Талант Дуйшебаев, Юрий Нестеров, Михаил Якимович, Матc Олссон. Звезды, легенды, сборная мира! И мы со своей рабоче-крестьянской командой.
В Браге в первой игре сделали ничью, а в Сантандере уступили с разницей в мяч. Представляете? Один мяч в противостоянии такой команде! Ни одному португальскому клубу до сих пор не удалось повторить то, чего мы добились тогда…
В общем, я оценил это предложение с чисто профессиональной точки зрения и согласился.
— И отказались от российского гражданства?
— Нет, хотя португальцы настаивали. Сразу сказал, что либо двойное гражданство, либо предложение не приму. С моими доводами согласились. Думаю, им проще было пойти на эти условия, чем настаивать. Ведь я переставал считаться легионером в клубе, мог играть за сборную.
— При этом не нашел вашей фамилии в статистических архивах того чемпионата...
— Так я на нем и не сыграл. Как и Володя Болотских, которому было сделано аналогичное предложение. Мы уже были в составе португальской команды, проводили сборы, принимали участие в официальных фотосессиях, раздавали интервью. В общем, готовились к чемпионату Европы. За неделю до старта провели два товарищеских матча со сборной Швеции. А за день до первой игры с датчанами нас с Володей вызвал президент португальской федерации и сказал: "Ребята, прошу прощения, но ничего не получилось".
Как оказалось, чтобы получить гражданство, нужно было прожить в Португалии шесть лет. Мы же прожили только три. Однако федерация в интересах сборной и всего гандбола в стране взяла на себя ответственность все уладить. Но не смогла. Не было тех ресурсов, чтобы решить вопрос в МИДе. Смотрели чемпионат Европы с трибун, а страна недоумевала, почему нас нет в составе.
— Когда же вопрос был решен?
— В 1996-м нам вручили паспорта. И мы с Володей смогли принять участие в отборочном турнире чемпионата мира-1997. Португальскую сборную тогда возглавил Александр Доннер.
Все соперники были сложные, но все свелось на нашему спору с немцами. Те матчи решали, кто поедет в Японию — мы или немцы. И впервые в истории португальского гандбола сборная обыграла немецкую команду!
Соперник тогда казался недосягаемым. В его составе блистали Кристиан Шварцер, Штефан Кретчмар, Фолькер Цербе… Сплошь игроки мирового класса. Но мы их в одном из двух матчей обыграли! Для португальского гандбола это было поворотное событие. Сборная с российскими игроками и российским тренером впервые в истории пробилась на чемпионат мира, перешагнув через сильнейшего противника. До сих пор каждый год в Браге собирается большой зал, приглашаются игроки той команды и празднуется тот великий день.
— Поехать на финальную часть турнира в Японию уже ничего не помешало?
— Нет, на чемпионате мира сыграл. В одной группе с нами была сборная Испании. В ней тогда играли Талант Дуйшебаев и Андрей Щепкин. Мы с ними вообще жили в одной гостинице. Наша команда показывала довольно интересную игру, со всеми боролась, но выйти из группы не смогла…
До 2003 года мы регулярно играли за сборную Португалии. И вообще в Португалии.
— Что значит "вообще в Португалии"?
— В 2002-м подписал контракт с "Бенфикой". А там возникли неурядицы. В основном они касались споров клуба и федерации. Президент "Бенфики" пугал всех, что распустит гандбольный клуб, если не будут выполнены его условия. Те слова всерьез не воспринимались, а он именно так и сделал! Просто взял и распустил команду. На старте сезона всего один матч сыграли, после чего в сентябре оказались просто выброшены на улицу. Хотя проект был интересный, "Бенфике" удалось собрать много сильных игроков, руководство поставило серьезные задачи.
— Куда же отправились игроки?
— Кто куда. В Португалии практически не было мест. Сезон начался, команды укомплектованы. Никто же не думал, что сразу два десятка гандболистов окажутся свободными. Через неделю после заявления президента "Бенфики" я получил предложение от немецкого клуба "Хамельн", где тогда играли Валерий Гопин, Василий Кудинов, Эдуард Москаленко.
В общем, была такая немецкая команда, в которой выступали три немца, а остальные — иностранцы. Тренировал "Хамельн" Альфред Гисласон, сейчас возглавляющий "Киль". Сезон я отыграл в Германии, куда на самом деле стремился всегда.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло?
— Точно. Всегда хотел попробовать себя в немецком гандболе. Это другой мир, другой гандбол, другие условия, другой подход к делу. При всем моим уважении к Франции и Испании в плане развития и отношения к игре Германия стоит выше всех.
— Почему тогда ушли? Не предложили новый контракт?
— Как раз предложили, у меня была возможность остаться. Но я вернулся в Португалию по семейным обстоятельствам, в АБЦ. Когда вставала дилемма — семья или карьера, всегда выбирал семью. Многие подумают: что за дурачок, сам себе все портил. Но каждый предпочитает то, что считает самым важным.
Выступления в Германии словно сказка, которая ненадолго превратилась в реальность. После возвращения я даже сыграл на чемпионате мира, который прошел в Португалии. В 39 лет.
— Когда же вы завершили спортивную карьеру?
— Последний сезон как профессиональный игрок провел в 2007-м, в 43 года, причем в Испании. В Португалии после чемпионата мира случился громкий конфликт между клубами и федерацией. Клубы хотели создать свою лигу, которой управляли бы только они. Федерация, естественно, была против. Отголоски того конфликта ощущаются здесь до сих пор. А тогда гандбол практически рухнул. Хорошие игроки стали уезжать, поскольку спонсоры не хотели вкладываться в вид спорта, в котором каждый тянул одеяло на себя. Те, кто давали деньги, начали уходить.
Для игроков-профессионалов настали тяжелые времена. На сцену начали выходить молодые ребята, которые учились или работали, а тренировались раз в день поздно вечером. На большие деньги они не претендовали. Уровень гандбола резко снизился.
Так вот, я получил предложение от одного испанского клуба, который базировался в сорока минутах езды от моего дома. Отыграл сезон, добираясь на матчи и тренировки на машине. Даже переезжать не стал.
Параллельно в Португалии стал заниматься бизнесом. Карьера подходила к концу, нужно было о будущем думать. Мы открыли семейную фирму, занимавшуюся всем, что связано с оптикой.
— В гандбол уже не вернулись?
— Не думал возвращаться, честно говоря. Практически с головой ушел в бизнес. Но неожиданно получил приглашение от сборной России сыграть на чемпионате Европы среди ветеранов в Италии в 2011-м. Позвонил Володя Бражкин, который занимался всеми вопросами. Так вот, я с удовольствием принял это предложение. Но чтобы выглядеть достойно, пусть и среди ветеранов, приступил к тренировкам, начал приводить себя в форму.
Попросил главного тренера команды "Гимарайнш" разрешения потренироваться с парнями. А что, они молодые, погоняют меня — всего пятнадцать километров от дома. Через неделю почувствовал, что возвращаю боевые кондиции. А за два дня до отъезда в Италию со мной встретился президент "Гимарайнша" и спросил, не хотел бы я вернуться в гандбол. Я не понял: "Ты сейчас шутишь? Я к ветеранскому чемпионату готовлюсь". Но он предложил не торопиться, съездить в Италию, а потом еще раз подумать.
— Съездили, подумали?
— Да, с огромным удовольствием поиграл на чемпионате Европы. Вновь встретился с нашими легендами: Пашей Сукосяном, Валерой Гопиным, Андреем Тюменцевым, Игорем Чумаком…
Приехал в Португалию, позвонил президенту, и он меня убедил. В 47 лет на полном серьезе вернулся в элитный дивизион, чтобы получать удовольствие! Прошел все медицинские тесты — показатели были великолепные. На первую же тренировку приехали журналисты, всем было интересно, что из этого получится.
— Сколько это продолжалось? Сезон отыграли или больше?
— Нет, всего шесть матчей, пять из которых мы выиграли. До этого у команды было пять поражений подряд. В победах не только моя заслуга, а всей команды. Все были довольны. Как сейчас помню, после игры ехали на машине домой, и вдруг раздается телефонный звонок. Останавливаюсь. Звонил мой друг из Испании, который предложил поработать тренером в так называемом "серебряном" дивизионе, где играли вторые команды элитных клубов, таких, как "Барселона", например. Предложение было заманчивым. Ну сколько я мог отыграть в свои 47? Наверное, несколько месяцев, максимум до окончания сезона.
— То есть решили принять предложение?
— Да. Ведь проект представлялся долгосрочным. И это уже не беготня по площадке, а тренерская работа. Но нужно было все сделать цивилизованно. В понедельник позвонил президенту "Гимарайнша" и попросил встретиться. Объяснил ему ситуацию, сказал, что в моем возрасте все равно невозможно долго играть на высоком уровне.
— А он что?
— Убить меня хотел. Убеждал остаться, напомнил, сколько всего было проделано ради моего возвращения как с его стороны, так и с моей. И ради чего? Ради шести матчей? Но я сказал, что завтра в любом случае объявлю об уходе.
Эмоции остыли, мы поблагодарили друг друга за совместную работу, расстались в хороших отношениях. И я поехал в Испанию, чтобы работать с "Роcалом" из Виго. Команды там были неслабые, укомплектованные в том числе легионерами. В некоторых — по пять-шесть таких игроков.
— И как складывалась тренерская карьера?
— Отлично! Просто замечательно. По итогам первого сезона мне предложили продлить контракт. После встречи с руководством клуба отправил команду в отпуск, расписал планы сборов. Казалось, все ясно.
Но пришлось вернуться домой. Получилось так, что наш бизнес стал проседать, супруга просто не справлялась с выпавшей нагрузкой. Нужно было выбирать, поскольку оставаться в Испании и делать что-то на расстоянии не было никакой возможности. Все это случилось за один день.
— Как такое возможно?
— Ну вот так. Назавтра после командного вечера, на котором подписали с руководством "Роcала" новый контракт на два года, отправился в отпуск домой и узнал о сложившейся в нашей фирме ситуации…
Позвонил президенту клуба и попросил о срочной встрече. Он удивился, конечно, но сказал, чтобы я приезжал. Прибыл, получается, через день после клубной вечеринки. Объяснил ему ситуацию, извинился и попросил войти в мое положение, отпустить домой. Он задал только один вопрос: "Витя, что для тебя важнее в этой ситуации?" Я сказал, что семья.
Тогда он достал из чемоданчика, с которым никогда не расставался, мой контракт и прямо на глазах у меня и еще нескольких человек из руководства его разорвал. Поблагодарил за работу и пожелал удачи, а также добавил, что разделяет мой выбор. Настоящий мужик.
— Так ваша тренерская карьера и завершилась?
— Почему? Я занимался делами фирмы, но параллельно также работал в "Гимарайнше". В бизнесе дела наладились, в клубе отработал один сезон.
А затем поступило совершенно экзотическое предложение поехать в Анголу и возглавить "Примейру де Агошту".
Если сравнивать, это как ЦСКА в России, тоже армейский клуб, один из самых знаменитых в стране. Никогда не думал, что окажусь в Африке, где календарь сезона совершенно иной, нежели в Европе. Но в то время, а дело было в 2013-м, уже мог позволить себе уехать и работать в другой стране.
— Чем была примечательна та африканская командировка?
— Всего и не перескажешь. Благодарен судьбе, что в моей жизни появилась Ангола. Это было удивительно и незабываемо — другой мир, другие люди, другие традиции. В чем я убедился за пять лет в стране, так это в том, что там сумасшедший гандбольный потенциал.
Ангольцы от природы наделены такими невероятными физическими данными, которых европейцы могут достичь только тяжелыми тренировками. Прыгучесть, подвижность, взрывная сила, выносливость, скорость, бросок — это все им дано от рождения, и женщинам, и мужчинам.
Там только один зал, где проходят игры национального чемпионата. Остальные турниры, тренировки — все на открытых площадках на улице.
Первое занятие начиналось в 6 утра, потому что через час уже стояла 30-градусная жара. А у меня рабочий день продолжался долго, где-то до 19-20 часов, поскольку я тренировал не только взрослых, но и вообще команды всех возрастов, включая детей. По сути, целый день проводил на площадке. Когда приходил домой и снимал кроссовки, ступни были сожжены! Через обувь, представляете?
Не понимал, как девушки выдерживают тренировки, которые начинались в 15 часов. Узнав, когда придется работать, подумал, что умру прямо на площадке, поскольку жара была невыносимая. А они бегали, делали все с удовольствием, а тренировку заканчивали тогда, когда просто падали от бессилия после двух часов работы. И при этом оставались совершенно счастливыми.
Невероятная работоспособность, сумасшедшая дисциплина и такое уважение к тренеру и его работе, с которым я не сталкивался никогда. Там никого не нужно заставлять. Были случаи, когда мне насильно приходилось запрещать игрокам тренироваться, поскольку люди были с повреждениями — так они плакали! Все это не может не покорить.
Сейчас я решил сделать небольшой перерыв в тренерской карьере, но не сомневаюсь, что гандбол опять возьмет свое.
— В России давно были последний раз?
— Давно. Когда-то мы каждый год в июле обязательно ездили на родину, навещали родителей. Сначала отправлялись в Москву, где уйма друзей и знакомых, потом в Одессу. Но, к сожалению, сейчас родителей уже нет, дружить на расстоянии очень сложно. Дорога дальняя, поездки потеряли смысл.
Когда выдавалось свободное время, стали полноценно отдыхать. Конечно, вспоминаю о тех временах с теплотой, но после тогдашних отпусков нужен был еще один отпуск. Пока проведаешь всех родных, друзей, знакомых и, не дай бог, кого-то забудешь…
— А вернуться на родину не хотите?
— Это моя мечта на самом деле. С моими опытом и знаниями, наверное, мог бы быть полезен. Посмотрим, как повернется жизнь. Дом всегда остается домом, даже когда ты уже более четверти века португалец.
Если скажу, что чувствую себя настоящим португальцем, то обману всех, в том числе себя. Был русским и им останусь. И если когда-нибудь так произойдет, что поработаю в России, это станет вишенкой на торте гандбольной карьеры. В случае предложения дважды думать не буду.
