Это интервью пришлось на пору, нечастую в жизни спортсмена. Срок контракта с одним клубом уже истек. Соглашение с новым вступит в силу лишь через несколько дней.
Правый полусредний Сергей Шилович, еще недавно капитан сильнейшей команды Беларуси, выбрал для продолжения карьеры клуб, жестко антагонистичный прежнему. И это делает разговор с ветераном, не подконтрольным цензуре ни одной из бдительных клубных пресс-служб, как минимум пикантным.
— Твой уход из Бреста и контракт с минским СКА вполне тянут на признание самой громкой гандбольной миграцией лета в Беларуси.
— Наверное, да.
— Поэтому сразу вопрос: почему СКА, а не, допустим, запорожский "Мотор"? Ведь тебя и туда звали...
— Можно сказать сработал житейский фактор. Мне пошел уже 34-й год. Ясно, что карьере скоро заканчиваться. У нас двое детей, которым надо учиться в школе. Сопутствующие переезду бытовые проблемы. Посидели с женой и рассудили, что срываться куда-то далеко уже не стоит.
Есть другой аргумент. В СКА собирается много моих друзей. Там уже есть Дима Никуленков и Дима Камышик. Вместе со мной приходит Денис Рутенко. Скажу так: есть предчувствие, что в новом сезоне в нашем исполнении может родиться какая-то сенсация.
— В числе предложений были и Бенфика", и "Загреб". Подтверждаешь?
— Были и эти варианты. Агент работал нормально. На нас выходили еще из московского "Спартака", плоцкой "Вислы". Но среди всех этих обращений не было такого, ради которого стоило бы отказываться от перехода в СКА. Поэтому — годик там. Дальше — по ситуации.
— Твой уход из БГК был последним изменением в составе, о котором официально объявил клуб. Как созревало это решение? От кого исходила инициатива расставания?
— От работодателя. В моих планах было сыграть в Бресте еще сезон. Мы много об этом разговаривали с руководителями клуба и приходили к какому-то согласию. Потом все менялось. Вам вряд ли будет интересна эта эпопея в подробностях. В итоге мне было объявлено, что мы расстаемся.
— Когда?
— В последний день клубного сезона. Решение это — не мое. Поэтому и его мотивами надо интересоваться не у меня. Но важно подчеркнуть, между нами не осталось никаких недомолвок. Доволен тем, как клуб выполнял все обязательства передо мной.
— Какими коврижками тебя заманили в СКА?
— Ха, а какие коврижки могут быть в СКА в сравнении с БГК? Ясно, что деньги теперь совсем другие. Меня "покупали" исключительно положительными эмоциями, атмосферой в армейском коллективе, о которой все наслышаны.
— Если выбрать для выражения твоего настроения перед стартом "предсезонки" одно-два слова, это будут...
— ... радость и оптимизм. Перед нами хороший вызов. Считаю, будем в состоянии дать жаркий бой брестчанам и выиграть чемпионат страны. Вероятность такого сюжета ощутил на себе, когда играл против армейцев. Вижу, как играет их молодежь, как она развивается и прогрессирует. С нами ей все по силам. Хотя планка и высока.
— Твои 33 года — возраст, когда в современном гандболе рано переводить карьеру в режим доигровки.
— А когда будет в самый раз?
— Не раньше 35.
— Даже такая величина, как Сергей Алексеевич Рутенко, до такого возрастного рубежа в игре не дотянул.
— Кстати, о Сергее Алексеевиче. Пока ты отдыхал в Испании, твой уход из БГК стал весомым аргументом в мотивировке его демарша в защиту лимита легионеров. Рутенко считает, что твое появление в СКА разбалансирует чемпионат страны.
— Это как?
— Мол, ты займешь сейчас место условного Коли Алехина и других парней на выданье, оттеснив тех на скамейку СКА. А вот сохранили бы лимит — в Бресте с тобой не расстались бы...
— На это могу ответить только одно: место я занимаю исключительно свое. Кто и что рядом — вопрос не ко мне. А отношение к лимиту легионеров у каждого может быть разным.
Я вот думаю, что никого отрицательного эффекта он в чемпионат Беларуси не привнес. Сборная при нем прогрессировала. Клубы тоже нормально росли. Так что к ограничению числа иностранцев в национальных турнирах отрицательно не отношусь. Считаю, что играл в составе БГК по праву, а не благодаря лимиту.
— Отменили нынче не только лимит, но и знаменитое уже "правило левшей". Ты на правах главного левши белорусского гандбола как к нему относился?
— Это правило вводили, как понимаю, чтобы помочь сборной. Вырастить мне подмену на дефицитной позиции. Целью было мотивировать тренеров на селекцию и поиск леворуких талантов.
— Получилось?
— Тот же Сергей Рутенко называл для примера парня из Могилева — Павла Дуду. Мне он тоже нравится, перспективный. Артур Карвацкий и Олег Астрашапкин, когда играли в белорусских клубах, на мой взгляд, тоже прогрессировали.
— Отчего же в сборной Беларуси снова проблемы с подбором тебе напарника на позиции правого полусреднего?
— Каждый тренер при выборе игрока доверят своему видению ситуации. Из каких-то соображений может от него отказаться. Физически кандидаты на нашу позицию есть. Вопрос, соответствуют ли они на практике планке требований Юрия Анатольевича Шевцова. Могут, кстати, вмешиваться и факторы неочевидные: взаимоотношения с тренером, недостаток доверия с его стороны. Но это лирика.
— Как повлияли на готовность Астрашапкина и Карвацкого их отъезды за границу?
— Олег очень сильно играет и заметно прогрессирует в Венгрии. Говорит, что ему там нравится. В "Чурго" отличная обстановка. Он там на ходу.
У Артура сложный отрезок в карьере. Вот и в "Загребе" что-то не сложилось. Снова предстоят поиски команды. Но он еще молод и очень талантлив. И есть большие резервы для роста.
— БГК второе лето кряду расстается с игроком, который проводил до этого сезон в статусе капитана. Со стороны это выглядит странным.
— Как говорится, один раз — случайность, второй — совпадение. Будет третий — признаем, что это закономерность, действительно странная. Но вообще-то спорт — это приходы, уходы, перемещения из клуба в клуб. Не вижу здесь ничего аномального.
— Роль капитана что-то поменяла для тебя в мироощущении, положении в команде?
— Состояние точно не было комфортным. Прежде капитаном никогда не бывал. А здесь еще кардинальное обновление команды, новые тренеры и языковой барьер в общении с ними. Неудобств хватало, особенно поначалу. Дальше стало лучше. Но потом тренер уехал. И нужно было налаживать коммуникацию уже с его сменщиком. Короче, капитану было нелегко.
— Как работалось с Маноло Каденасом?
— Смена тренера — это решение клуба. Нам оставалось это принять. Новый наставник — представитель испанской школы. Он хотел от нас не того, что мы играли всю жизнь, что нам прививали с детства. Было тяжело. Считаю, что игроки у нас были подобраны не под эту систему игры. И адаптировать нас в ней было непросто.
— Ты понимал то, что Каденас говорил вам в тайм-аутах?
— В основном да. Мы же общались с ним и на тренировках. И речь в тайм-аутах шла, как правило, о розыгрышах предстоявших атак. Если даже плохо слышал — смотрел на фишки, и было ясно, о какой комбинации речь. В этом плане недопонимания не было.
Но все равно вопрос коммуникации в управлении командой очень важен. Иногда, когда ты на пределе сил, важно подойти к скамейке, перекинуться с тренером парой фраз и найти решение. А когда ты при этом в запарке не понимаешь ничего из услышанного, это ситуацию усложняет. Я столкнулся с таким впервые.
Если сравнивать тренеров, то работать с Сергеем Васильевичем Бебешко мне было намного проще. Мы знакомы еще со времен минского "Динамо", притерлись и знали, чего друга от друга ждать. Он отлично представлял возможности каждого из нас.
— Чисто "капитанский" вопрос. Насколько брестская команда в последний сезон отвечала твоим представлениям о сплоченном и дружном коллективе?
— У нас была хорошая команда с отличной обстановкой в раздевалке. У меня к ребятам вообще никаких вопросов и претензий. С учетом большого притока новых игроков мы сработались вполне нормально, без острых углов и подводных камней.
— Какой из пяти твоих брестских сезонов оставил самые позитивные воспоминания?
— Конечно, 2016-17 годов. Тогда за БГК играли Дайнис Криштопанс, Паша Атьман, Влад Остроушко, Саша Тюменцев. Мы зацепили в Лиге чемпионов много хороших команд, были рядышком с четвертьфиналом — едва не прошли "Фленсбург". Мое мнение: тогда у нас был самый сильный и самый интересный в игровом смысле состав, мощный по потенциалу.
— Ты называешь самым приятным сезон, когда сам по идее оставался в глубокой тени Криштопанса.
— А у меня вообще не было такого ощущения! Во-первых, мы оба были постоянно задействованы в защите: я — "вторым", Дайнис — "третьим". Соответственно, во-вторых, и в контратаки мы переходили вместе. Лишь при позиционном розыгрыше оставался кто-то один. И, кстати, в-третьих, тогда было много травм, я и с левой рукой немало матчей провел в розыгрыше. Никакой конкуренции — такой вот парадокс — в той команде не ощущалось. Мы играли и наслаждались.
— Тебе знакомы оценки твоего нынешнего сезона, доминирующие в соцсетевых пересудах брестских фанатов?
— Нет. Расскажите.
— Если только вкратце. У Шиловича был очень слабый сезон. Он чувствовал свою незаменимость и потому играл без самоотдачи. И правильно, что с ним расстались.
— Уверяю, что в матчах уровня Лиги чемпионов самоотдача всегда полная. И всегда стараешься выиграть, как бы ни было тяжело.
Думаю, что какая-то группа людей имеет право на свою оценку. Как мне реагировать? Спорить, что это не так? Ну давайте, поспорю: я не согласен.
Хотя, конечно, этот сезон удался мне куда меньше, чем прошлый. Но там я остался на позиции, по сути, один: рано выбыл Костя Игропуло. Соответственно и забрасывал я больше. Теперь делил время и голы с Шиме Ивичем. Плюс обновленная команда, работа с новыми тренерами.
— Непростым был сезон и сборной Беларуси. Но в ней тебе точно игралось легче и успешнее, чем в клубе...
— А почему должно быть иначе, когда сборная — это ребята, с которыми играю всю жизнь? Мы отлично понимаем друг друга. Знаем, что хочет от нас тренер, с ним работаем уже десять лет.
Для сборной, как обычно, сезон складывался непросто. Все снова решалось в концовке евроотбора. И мы вновь вышли из ситуации с ценными очками и с высоко поднятыми головами.
— Ты здорово провел решающий для белорусов матч в боснийской Тузле. За этим стоит что-то особенное в настрое и подготовке?
— Нет, все было штатно. Мы понимали важность игры и были к ней хорошо готовы. Подошли к делу без горячки. Это помогло сыграть на уровне, близком к максимальному.
— Почему же сборная регулярно оказывается далека от этого максимума на стартах всех последних важных кампаний? По твоей градации, это уже закономерность.
— Наверное, знай мы ее разгадку, этот вопрос сейчас не прозвучал бы. Если честно, я уже задумываюсь о проклятье реконструированного зала в Уручье. Возможно, сборной стоит вернуться в минский Дворец спорта.
— Или чаще заглядывать с визитами в Брест...
— Кстати, почему нет? Против финнов на финише отбора нам там игралось очень хорошо. Отличная арена и публика. Эмоции сплошь положительные.
— О чем подумал сразу, как только узнал, в какую группу отправил вас жребий финальной стадии?
— Сказал себе: нам повезло. Вполне нормальная компания. С хорватами мы очень неплохо сражались на прошлом чемпионате Европы. Совсем немного не хватило в концовке. И это с учетом, что соперники были дома. А сборные Сербии и Черногории мы при встречах с ними проходили. Хорваты в группе фавориты. У остальных команд силы примерно равны. Хотя на бумаге, по рейтингу, мы чуть выше.
— Разделяешь мнение вашего главного тренера и Бориса Пуховского, что теперешняя сборная лучшая за все время, что с ней работает Юрий Шевцов?
— У нас действительно очень хорошая команда с сильным подбором игроков сразу двух генераций — нашей и той, которая лет на десять моложе. Наш возраст сейчас, пожалуй, на пике. И молодежь на хорошем уровне физических кондиций, некоторые — уже и с опытом легионеров.
Не хватает, возможно, такого явного лидера, каким был Серега Рутенко. Но сборная и так довольно сильна. И, мне кажется, уже можно бороться с грандами. Очень интересно, что получится у нас через полгода в Австрии.
— В ваших с парнями разговорах часто проскакивает слово "Олимпиада"?
— Давайте для начала пройдем чемпионат Европы. После него все будет куда понятнее.
— Скоро за работу. Мемуары Дмитрия Никуленкова про армейскую "предсезонку" прошлого лета не настораживают?
— Скоро проверим, насколько Никуля приукрасил ту картину. Могу сказать, что со всеми тренерами из штаба СКА я уже работал. Вадим Леонидович Сашурин проводил тренировки по ОФП в сборной. С Игорем Николаевичем Папругой знакомы уже даже не десяток лет. Их нагрузки меня вряд ли удивят. Но понимаю, что они будут серьезными, рассчитанными на молодежь. А она выносливее, и нам будет нелегко.
— Ты не оговаривал себе на сей счет каких-то тренировочных преференций?
— Ну, до такого дна я пока не опустился.
— Могу твою фразу переиначить: ты еще не обрел для команды такой значимости.
— Ну, давайте так! Но пока все точно будет в общем режиме. Со всей командой наравне.
Фото: Геннадий Козловский.
