Он вполне мог бы занять в мировом гандболе место рядом с Талантом Дуйшебаевым. Более того, стартовые возможности у минского армейца были даже лучше, чем у коллеги по амплуа.
Уже в двадцатилетнем возрасте Андрей Паращенко имел два титула обладателя Кубка чемпионов и стабильное место в основе СКА, который тренировал главный тренер национальной сборной СССР Спартак Миронович.
Справа и слева от него играли лучшие бомбардиры советского и мирового гандбола Александр Тучкин и Михаил Якимович. "Надо было только отдать кому-то из них мяч. Не бывало такого, чтобы игра не шла сразу у обоих", — говорит разыгрывающий, который и сам мог забрасывать много, раскачивая защитника один в один. Но в тогдашнем СКА, понятно, никто не ждал от него бомбардирских достижений.
Свое место в сборной СНГ варианта Барселоны-92 Андрей отдал собственными руками, не поверив до конца в то, что команда Мироновича сможет вернуться домой с медалями. Уже уехав в Испанию и став там лучшим бомбардиром чемпионата, он отверг предложение знаменитого клуба из той самой Барселоны. Решив не разменивать комфортный режим середняка испанского чемпионата на железную дисциплину команды пиренейского Мироновича.
"Зря", — признается в ошибках молодости Андрей и отдает должное Таланту, который в любой ситуации использовал выпадавшие шансы до конца и потому, наверное, стал самым успешным не только игроком, но и тренером постсоветской школы.
Впрочем, при определенных обстоятельствах они могли бы встретиться в одном клубе: Талант, разумеется, в роли главного тренера, а Андрей — в качестве спортивного директора. Благо необходимый опыт у него есть.
Белорусские болельщики с ностальгией вспоминают времена, когда в национальном чемпионате не на жизнь, а на смерть рубились сразу три суперклуба. Компанию минским армейцам и брестскому БГК имени Мешкова в 2008 году составило невесть откуда взявшееся столичное "Динамо".
Спешно укомплектовавшаяся команда уже в первый год существования стала чемпионом страны, а затем выиграла еще четыре золота подряд. Успешно выступала в розыгрышах Лиги чемпионов и была признана ЕГФ самым прогрессирующим клубом Европы 2011 года.
Пожалуй, с тех приятных воспоминаний и начнем.
— Как считаешь, вашего "Динамо" белорусскому чемпионату не хватает?
— Несомненно. Это две разные ситуации — когда пальму первенства оспаривают три клуба и когда болельщик месяцами ждет встреч СКА и БГК. По большому счету, итоги чемпионата становятся известны еще до начала. Понятно, кто с большой вероятностью займет первое место, а кто — оставшиеся. Главная интрига состоит в том, сколько травм к главному матчу будет у армейцев — хватит ли у них длины скамейки и не поменяют ли в БГК в очередной раз тренера. Для интриги чемпионата не самой слабой гандбольной страны Европы это негусто.
— Откуда вообще в Минске взялся проект под названием "Динамо"?
— Инициатором стал тогдашний глава спортивного общества "Динамо" Юрий Бородич. Освобождались деньги по указу, касавшемуся коммерческой деятельности БФСО "Динамо", и Бородич принял решение направить их на пользу игровому виду, который принес наибольшую славу белорусскому спорту.
Мы оба знаем, что гандбол здесь стоит вне конкуренции. Так что решение о создании "Динамо" было со всех сторон правильным и нашло горячее одобрение со стороны председателя федерации Владимира Коноплева.
В конце апреля 2008 года было образовано юридическое лицо, за май сделана разметка в динамовском зале на улице Даумана, куплены сетка и мячи, привезены ворота и помыты заброшенные раздевалки. Параллельно начался набор игроков.
Я тогда уже лет шесть как отошел от гандбола и занимался бизнесом — можно сказать, в свое удовольствие. Но предложение занять пост спортивного директора клуба, который поставил перед собой амбициозные задачи, показалось интересным, и я передоверил управление бизнесом другому человеку.
В первом нашем сезоне хотели попасть в тройку, но получилось так, что команда под руководством Александра Малиновского выиграла золото.
— Так слабы были соперники, или вам просто удалось переманить к себе более сильных игроков?
— Ну… Скажем так: мы были умны и красивы, а остальные оказались не готовы к тому, что "Динамо" может победить. Да и мы, честно говоря, не собирались сразу покушаться на титул. Только по ходу чемпионата обнаружили, что БГК отнюдь не так неуязвим, как мы предполагали.
Тогда, кстати, чемпионат был сильнее, чем сейчас. Надо иметь в виду еще и "Викторию-Регию" с "Машекой", которые так просто не сдавались. Так что проходных матчей практически не было. И, само собой, наше появление в чемпионате заставило всех встрепенуться, в первую очередь БГК. Вместо второсортных россиян там начали приглашать второсортных сербов — открыв тем самым балканский фронт.
— По твоему ответу видно, что "Динамо" и БГК, мягко говоря, взаимных симпатий не испытывали.
— Было много всего — и битв на площадке, и конфликтов за ее пределами, что-то попадало в прессу, и мы продолжали сражаться на ее страницах. Болельщикам точно не было скучно.
С минскими армейцами у нас никогда не было проблем, они всегда вели себя по-спортивному и не имели привычки жаловаться на козни судей. Таков уж стиль Спартака Мироновича. Он всегда был сторонником того, что сильную команду утопить нельзя и главный критерий — это счет на табло.
— В 2010-м "Динамо" попало в групповой этап Лиги чемпионов, что вскоре подвигло ЕГФ назвать клуб самым прогрессирующим европейским проектом.
— Мы долго и упорно пробивались в Лигу чемпионов — из-за невысокого рейтинга белорусских клубов. Поначалу, конечно, это был космос, но, проходя через все испытания, обретали веру в себя.
Для меня показательным стал сезон-2010/11. Если поначалу дома мы безоговорочно уступили "Вальядолиду" и "Чеховским Медведям", то после Нового года в гостях сыграли с обоими клубами вничью. Это был колоссальный прогресс.
А в сезоне-2012/13 уверенно выиграли у "Берлина", два раза минимально уступили "Барселоне", вышли из группы с третьего места и в 1/8 проиграли "Металургу" из Скопье. Считаю, неплохо для клуба, которому было от роду всего-то пять лет, в течение которых мы столько же раз выигрывали чемпионат Беларуси. На приснопамятном матче с "Барселоной" нам удалось заполнить 15-тысячную "Минск-Арену".
— Как вдруг...
— Начну по порядку. Бородич был снят с должности председателя БФСО, на его место пришел другой человек, который большой спорт не знал и даже его боялся. Вместе с генеральным директором клуба Михаилом Маевским мы встретились с ним, поговорили, и нам все стало ясно. Понятно, сразу же начали искать другие источники существования.
У нас были договоренности о финансировании с концерном "Белнефтехим", заключили спонсорский контракт, создали новое юридическое лицо, поменяли название команды на "Нефтехимик" и просуществовали в таком виде еще два месяца. Но затем произошла смена главы "Белнефтехима", и на этом наша история закончилась. Деньги ушли на хоккейное "Динамо".
— Вас упрекали в том, что в те времена в "Динамо" были неслыханно большие зарплаты.
— Они в любом случае были куда меньше, чем в том же хоккее. Но если мы сопоставим успехи двух динамовских клубов, то, понятно, сравнение будет отнюдь не в пользу рыцарей ледовых площадок.
Хотя пять лет для гандбольной команды — это и так срок немалый. Продолжительное время играл в Испании и знаю, что многие клубы, попадая в лигу ASOBAL, не проводили там больше одного-двух сезонов — заканчивались деньги. Даже несмотря на то, что в это время испанские команды и национальная сборная солировали в Европе.
Я был удивлен, когда в чемпионат Испании вернулась "Бидасоа". "Барселона", понятно, совсем другая история, у футболистов огромный бюджет, и потому для гандболистов там всегда найдутся деньги. И если бы его не было, то и команда прекратила бы существование, потому что зрительский интерес к ней дома невысок. Что такое полторы тысячи болельщиков на игре национального чемпионата?
— Какими были бюджет и стратегические цели у вашего "Динамо"?
— Первый год бюджет был около двух миллионов долларов. Он понемногу рос, но все равно был меньше, чем у БГК. Как спортивный директор я владел вопросом, сколько денег зарабатывают лучшие игроки брестского клуба. Думаю, БГК и сейчас в десятке самых богатых команд Европы.
Ну а наш план был таков: со временем, через три-четыре года попасть в "финал четырех". Правда, для этого требовались бы лучшие белорусские игроки и исполнители высокого европейского уровня.
— Цена вопроса?
— Восемь миллионов евро для решения этой задачи нам хватило бы. Бюджеты же ведущих клубов мира, того же "ПСЖ", думаю, находятся в районе 14-15 миллионов евро.
Но, сам понимаешь, все это сослагательное наклонение — что было бы, если бы да кабы… Хотя я, конечно, переживал, когда все рухнуло. Это были точно не пять худших лет в жизни. Еще бы пару, и, кто знает, может, они стали бы и лучшими.
Но все равно приятно вспомнить о тех временах, что, собственно, мы и делаем, когда встречаемся с ребятами, игравшими в "Динамо". Дима Никуленков, Денис Рутенко, Максим Бабичев — это те парни, которые сказали тогда: мы готовы выступать без зарплаты, чтобы выиграть чемпионство в сезоне. А это дорогого стоит и заслуживает уважения.
— В недавнем интервью украинский гандболист Александр Шевелев сказал, что после ухода из "Динамо" клуб остался должен ему и Владу Остроушко немалую сумму премиальных за победы в чемпионате и Кубке страны. И даже назвал тебя в числе персонально ответственных за их невыплату.
— Здесь такая ситуация. Премия — это бонус за победу, и она выплачивается сообразно вкладу каждого. Один все матчи проводит на площадке, другой выходит на усиление со скамейки, третий находится на ней практически постоянно.
Это всегда щекотливая ситуация, поэтому кпд игрока стараемся определять вместе с тренером. У Александра сумма, наверное, оказалась меньше той, которую он рассчитывал получить. Но он ее получил.
В моем испанском "Гальдаре" постоянно были задержки, как правило, два-три месяца. Хотя, когда туда приехал в 1992 году и мне сразу насыпали кучу денег, подумал: все, жизнь удалась! В то время в Минске можно было на сто долларов прожить целый месяц. А потом, когда начали играть в еврокубках, то все эти задержки стали напрягать.
— Во времена белорусского чемпионата тебе приходилось наблюдать Мироновича на мостике команды-соперника. Следует сказать, очень молодого соперника.
— Спартак Петрович — это глыба. И без того мудрый человек стал еще мудрее. Одно дело, когда ведешь игру команды Каршака, Шевцова, Свириденко. И совсем другое, когда у тебя под началом какие-то двадцатилетние салабоны. Честно говоря, не знаю, как у него хватало терпения относиться адекватно к их промахам. Но он определенно стал спокойнее.
— Себя двадцатилетним армейцем помнишь?
— Мое поколение без ужаса и посмотреть не могло на Спартака Петровича. Ведь это был сам Миронович! Любое его слово принималось как закон. И все, начиная от молодых игроков и заканчивая старожилами, ждали, в каком настроении он придет на тренировку.
Если у него настроения не было, то и у остальных оно тоже быстро пропадало — нас ждала тяжелейшая тренировка. Если же Спартак Петрович приходил в хорошем расположении духа, то и команда расцветала. Было трудно, но зато весело.
— Как ты чувствовал себя на первых порах в грозном СКА?
— Поначалу было реально страшно — с такими людьми тренируешься. Страх, авторитет, уважение. Тогда молодые игроки приходили по одному в год. Дедовщина была, никто не бил, но рыкнуть мог любой. Понятно, надо было таскать мячи, это, пожалуй, самая обидная миссия.
— Твой первый заброшенный мяч?
— На туре в Киеве, местным армейцам — в 1987 году. Сделали скрест, и Эдик Скоров сбросил мне в линию. Тогда еще, помню, дали приз за первый гол в чемпионате.
— Дебютировать в розыгрыше минского СКА в 18 лет — это крутой сюжет.
— Тогда главным было ничего не испортить. Справа от меня играл Тучкин, слева — Якимович. Так что ничего особенного придумывать не приходилось, нужно было вывести на бросок кого-то из наших бомбардиров.
— В случае ошибки отгрести мог сразу с двух сторон.
— Отгребал обычно справа, потому что Миша Якимович был ненамного старше меня. Да и вообще он спокойнее. А вот от Тучи можно было получить и физически, и морально.
— А "ответку"?
— Не допускалось. Следовало молчать. Туча уже был олимпийским чемпионом Сеула, когда появился Миневский-младший — Андрей. Он парень физический здоровый, но не очень, скажем так, техничный. Мы-то еще с молодежной команды привыкли к раскованному стилю его игры, но для Тучкина он стал откровением. В одной из ситуаций Андрей немного жестковато его встретил.
Тучкин в таких случаях обычно бросал все и преследовал обидчика. А Андрей бегал хорошо, и этот забег оказался долгим — так и бежали они по дорожке армейского манежа, как заправские бегуны, поражая скоростной выносливостью даже видавших виды легкоатлетов. И за Юрой Карпуком Тучкин тоже бегал, но и его не догнал.
За мной тоже однажды погнался. В Венгрии на тренировке при игре в футбол позволил себе сильно ударить по воротам. Туча стоял в направлении движения мяча и предположил, что при некоторой корректировке полета тот непременно в него попал бы…
— Это хорошее качество — так стремительно, с полуоборота заводиться?
— Для партнеров — не очень, для противников — тем более. В такие моменты Саша отыскивал в своем организме какие-то потайные резервы, демонстрировал недюжинную уверенность, и команде это шло только на пользу.
— Кто, на твой взгляд, лучший игрок в истории белорусского гандбола?
— Трудно выбрать кого-то одного. Самый одаренный — это, конечно, Каршакевич. Он как Моцарт в гандболе. Умел все — обыграть, убежать в отрыв, потащить за собой атаку команды. Саша одинаково хорошо был готов как технически, так и физически, по сути, идеальный гандболист. А к тому же умел сыграть на публику, и та его боготворила. Народный любимец.
А Миша Якимович как деревенский самородок. Я вообще уверен в том, что именно он лучший атакующий полусредний за всю историю мирового гандбола. Если бы Миша еще и защищался, то это вообще был бы суперигрок.
Рост 186 — не бог весть какой для полусреднего, можно даже сказать, никакой. Но при этом боевой вес — 114 килограммов. Огромные икры, бедра, кисти. Бицепса в принципе нет, но человек высоко прыгал, висел в воздухе и бросал с невероятной силой. Когда все бегали кроссы в Стайках, Миша умудрялся по дороге через деревню умять три-четыре яблока, и даже одышки у него не появлялось. Природа наградила человека самым уникальным образом.
Туча другой. Он начал заниматься гандболом в 17 лет, что само по себе уже было нонсенсом. Но человек очень хотел играть и добился своего за счет характера. Стал двухкратным олимпийским чемпионом.
— Но ты в 21 год тоже был не человеком с улицы — дважды побеждал в Кубке чемпионов. Каким виделось будущее в начале девяностых?
— Все старики уже уехали. Туча задержался на полгода, но потом тоже отправился на контракт в эссенский ТУСЕМ. Однако у нас все равно была хорошая команда: Якимович, Гена Халепо, Андрей Барбашинский…
В финале розыгрыша Кубка ИГФ-1991/92, уж не знаю почему, мы обе встречи играли в гостях: первую в каком-то маленьком немецком городке, а ответную — в Массенхайме. И уступили только по количеству мячей, заброшенных на "домашней" площадке. Да и то, если бы Миша реализовал пенальти на последних секундах, то Кубок был бы наш.
Средний возраст СКА тогда был 22-23 года, и понятно, что перспективы у той команды открывались серьезные. Но наступало другое время. Ситуация в стране поменялась, и надо было зарабатывать. Передо мной стала дилемма: либо идти в бизнес, либо уехать на контракт. Подошел к Мироновичу и честно попросил продать. И Спартак Петрович, спасибо ему, принял решение о моем трансфере в испанский "Гальдар".
— В то же время руководимая Мироновичем сборная готовилась к Олимпиаде в Барселоне.
— У меня тогда был прооперирован мениск, и, честно говоря, я не особенно рвался форсировать подготовку. Чувствовал какие-то проявления инстинкта самосохранения, хотя, знаю, Миронович на меня рассчитывал. Гену Халепо тоже ждали в сборной, но опять же не дождались, уж не помню, по какой причине.
— А могли бы стать олимпийскими чемпионами...
— Если честно, я не верил в ту команду. Не думал, что она может победить в Барселоне. Если бы уверенность была, то, наверное, и к колену так не прислушивался бы.
А теперь понимаю, что зря. Жалею. Хотя кто знает, поехал бы в составе сборной я, может, и не выиграли бы. Испортил бы там что-нибудь.
А тогда я был в шортах и шлепанцах. Ехал на Канарские острова в полном неведении, что это такое. Перед этим мы с Юрой Карпуком и Мишей Якимовичем месяц сидели в Москве, дожидались испанской визы — такое было время. Считай, не тренировались. Прилетели с Юрой — и сразу на турнир. Тогда понял, куда попал — уровень команды был никакой.
Феномен испанского гандбола состоял в том, что когда на Олимпиаде-92 в Барселоне победила сборная СНГ, то на Пиренеях взлетел спрос на уроженцев бывшего Союза. И буквально за два года уровень чемпионата поднялся кардинально.
Повсюду ходили видео тренировок Мироновича, свою лепту вносили наши игроки, которые рассказывали то, чего на них не было. И считаю, что отцом нового испанского гандбола был именно Спартак Петрович. Испанцы сами по себе игровики, заводные и выносливые ребята. Дали им методику, они и погнали.
Жорди Рибера, к которому я приехал в "Гальдар" — он сейчас возглавляет сборную Испании, решал дилемму: либо идти в семинарию, либо продолжать карьеру тренера. Причем сам он никогда не играл в гандбол.
Он тогда мяч отдать не мог, а сейчас тренер чемпионов Европы. Все потому, что испанцы не боялись учиться, не стеснялись спрашивать и вникать в нюансы. Три-четыре года они подписывали только экс-советских игроков. И со временем конкуренция в испанском чемпионате стала такой же, как и в союзном.
Мы со своим "Гальдаром" едва попадали в шестерку, чтобы потом участвовать в еврокубках. "Тека", "Барселона", "Бидасоа" — это были ведущие клубы Европы, которые играли в гандбол умный и быстрый.
— Ты был лучшим бомбардиром не только "Гальдара", но и всего испанского чемпионата и наверняка мог перебраться в более титулованный клуб.
— Признаюсь, не жалею об отказе от олимпийского золота так, как о несостоявшемся переходе в "Барселону". Каталонцы через пять лет позвали к себе, но я был так счастлив, что вырвался из армейского распорядка с его тремя тренировками в день, что мне хотелось играть в простой команде, которая не ставила сверхзадач.
На Канарах мы тренировались раз в день и еще устраивали с Карпуком дополнительные тренировки утром в день матчей.
А в "Барселоне" был Валеро Ривера с его авторитарными методами. Ну и еще, наверное, я побоялся повышенной ответственности. Сейчас понимаю, что зря. Потому что через семь-восемь лет мне этот канарский образ жизни порядком надоел. Это все-таки остров, где уж там развернуться широкой белорусской душе?
Многое понимаешь только тогда, когда уже ничего нельзя изменить — думаю, под этими словами подпишутся практически все ребята, с которыми доводилось играть. Но это жизнь, в конце концов, каждый выбирает свой путь. И к чему убиваться и жалеть об упущенных шансах? Надо жить и находить плюсы в том, что было.
Скажем, на Канарах мне повезло с одноклубниками. О Рибере я уже говорил, плюс Хавьер Паскуаль — нынешний тренер "Барселоны". Правда, я не назвал бы его лучшим кипером в своей карьере. Но вот гляди ж ты…
Ну и, само собой, Амброс Мартин — один из ведущих женских тренеров, который сейчас плотно работает в российском гандболе.
— Амброс был хорошим игроком?
— Он играл на краю и свою работу делал хорошо. Что главное для углового? Уметь вовремя убежать в отрыв, получить мяч и забросить, с этим у Амброса проблем не было.
Но, если честно, я никогда в жизни не подумал бы, что в будущем он станет тренером. Тем более женским. Поэтому не записывал за ним что-то, чтобы сейчас тебе сказать: о да, он еще тогда проявлял недюжинные таланты и просто обязан был стать тренером. Нет, обычный исполнительный парень.
— Игры белорусской сборной сейчас смотришь?
— Видел какой-то матч на чемпионате Европы. Приятно удивило, что ребята не боялись брать на себя ответственность в напряженные моменты игры. Понравилось, что Никуля на своих ходулях лез, бросал и немало забрасывал. Королек на глазах растет, уже сейчас уверенно действует в нападении и защите. У Кулеша, надеюсь, большое будущее, надо ему только опыта добавить. Юринок — думаю, такого интересного крайнего в белорусском гандболе не было уже давно. Тоже может сделать отличную карьеру.
— Шевцов?
— Столько лет руководить только сборной… Мне кажется, надо искать дополнительный стимул. Другое дело, что для сборной сейчас тяжело найти хорошего тренера.
Возьмем россиян. Долго выбирали и в итоге остановили выбор на Петковиче. Не знаю, почему, но для меня он человек не самый хороший. Некорректно ведет себя по отношению к сопернику. Провокации, апелляции — ну не таким должен быть главный тренер, по моему мнению.
— А ведь есть еще два одногодка, которые играли с тобой на одной позиции, и по идее одного из них ты мог вытеснить из олимпийского состава сборной СНГ образца 1992 года.
— Имеешь в виду Дуйшебаева и Бебешко? Кстати, на месте россиян я остановился бы на Таланте. Даже не сомневаюсь, что они тоже рассматривали его кандидатуру. Но, видно, не склеилось…
Талант умный и кое-чего достиг на тренерском поприще. Бебешко — тоже топ-тренер и многое дал "Динамо". Благодаря ему мы смогли достичь того, чего достигли. Очень эмоциональный тренер, прекрасный мотиватор, но работает, скорее, по советской методике, и поэтому в Испании у него, по большому счету, не получилось.
Но, наверное, по этой же причине он мог бы прекрасно справиться в сборной России. Хотя здесь может возникнуть нюанс политический… Но все равно не понимаю, почему в Москве так зацепились за Петковича.
— Кстати, почему сам не стал тренером? С твоим-то аналитическим умом.
— Боюсь, что мог бы и ноги протянуть на скамейке — при том что всегда стараюсь отдаваться делу, которое меня интересует, целиком. Я жутко нервничал бы.
— Чем занимаешься сейчас?
— Семьей. Бизнесом, который приносит удовольствие. Хотя, конечно, это кропотливая работа, к которой тоже надо относиться серьезно. И стрессов там бывает ничуть не меньше, чем в большом гандболе. Но в спорт я уже точно не вернулся бы. Да и куда, собственно, возвращаться?
Я стал старше и сейчас на себя эту нагрузку уже не взвалю. И никому не посоветую. Кроме тех, конечно, у кого в одном месте до сих пор трубит пионерский горн.
— Ты всегда был сторонником здорового образа жизни, и заметно, что поддерживаешь хорошую форму. Тюменцев и Гопин до сих пор ездят на мастерс-чемпионаты…
— Нет уж, спасибо, гандбол для меня точно не спорт для ветеранов. Это тот вид, в котором даже в безобидном моменте может что-то порваться. Потому что силовую составляющую никто не отменял.
Помню, как-то в "Динамо" решил побегать в двусторонке. В одном из моментов подставился под Серегу Шиловича — так у меня потом неделю болела грудная клетка. И зачем оно мне надо?
Нет, теперь только пробежки, бассейн. И сквош. Ты, кстати, играешь?
Фото: Александр Добриян, Александр Шичко; архивы БЦ и Андрея Паращенко.
